Голосование за ходы

- Да, мы подождем. - рассеяно кивает Эйнхард и усаживается в кресло.

- Вот и отлично. - полурослик улыбается и поворачивается к Гробовщику.
- Из напитков у нас есть яблочный сок, грушевый сок, вишневый сок и томатный сок. Естественно лимонад и вода. Три вида чая и горячий шоколад. А если вам интересен алкоголь, могу предложить отличное красное вино и коньяк. Естественно все нашего собственного производства. - теперь в голосе полурослика отчетливо слышатся нотки гордости.
- Под нашим собственным производством, я имею ввиду, что все это производится под маркой Первого Драконьего Банка, а не то, что это делаю я сам. Хотя я могу отметить, что к некоторым вещам, я прикладываю свою руку. Знает ли, у меня отлично получается заваривать горячий шоколад. Хотя, казалось бы там нет ничего особо сложного. - полурослик оказался очень разговорчивым. Пока остальные располагались он оставался стоять подле стола.
- Опять же, если вы голодны, то у нас достаточно еды. - улыбка полурослика становится еще более дружелюбной.

- Есть небольшое затруднение. Видите ли, господин Эйнхард, к сожалению - я не помню вас в лицо. Видимо вы посещали это отделение банка до того, как я начал здесь работать. Но в этом нет ничего страшного. Все что нам требуется, это подтвердить вашу личность и все сразу же прояснится. - с этими словами управляющий обходит стол и, судя по звуку, выдвигает один из его ящиков.

Управляющий возвращается обратно к сатиру держа в руках книгу. Он протягивает ее Эйнхарду. Это книга в кожаном переплете, серебряные накладки на уголках книги, на обложке схематичный оттиск ладони в центре которой изображение головы дракона, вокруг которой вязь замысловатых рун.
- Приложите свою ладонь к книге, господин Эйнхард. И мы все узнаем. - в этот раз улыбка на лице управляющего сдержанная, спокойная, подобающая рабочей обстановке и общению с клиентом.

Эйнхард протягивает руку, замирает на несколько мгновений, а затем кладет руку на книгу. По контуру ладони появляется тусклое свечение, которое сразу исчезает.
- Вот и все. - улыбается полурослик забирая книгу и открывая ее, кажется совсем наугад.
- Да, господин Эйнхард, вы наш клиент с 1020 года и вы, в разное время, арендовали ячейки в различных отделениях банка, сроком от нескольких месяцев до одного года. Вы арендовали депозитную ячейку в этом отделении банка 31 мая 1023 года сроком на один год, сразу же уплатив всю сумму. Вы посещали это отделение банка 10 июня 1023 года и запрашивали доступ к своей ячейке, что вам было предоставлено. И это было ваше последнее посещение банка. - полурослик спокойно читает текст из книги, затем переворачивает страницу и на его лице появляется едва различимое удивление.
- Но, есть одна проблема, господин Эйнхард. Срок аренды ячейки закончился 31 мая 1024 года. А сегодня у нас, 21 июня 1223 года. Вы очень-очень давно нас не посещали.

В этот момент в открытой двери появляется коренастая фигура. Дварф, с рыжей бородой и лицом исчерченным шрамами, которое сделало бы честь любому разбойнику или головорезу. На дварфе обычная одежда, поверх которой красуется белый передник.
- Сколько вас тут? - интересуется дварф окидывая присутствующих взглядом, после чего кивает и скрывается в дверях.

Эйнхард выглядит так, словно сейчас расплачется или упадет в обморок, или и то, и другое одновременно.

Гробовщик продолжил движение приближаясь к клумбе, когда до нее осталось совсем немного, он отметил там какое-то шевеление, словно кто-то прятался среди розовых кустов и, по всей видимости, вибрировал. Или трясся от страха, что было более правдоподобно, потому как в следующий момент он смог рассмотреть скрючившуюся среди листвы фигуру, которая сидела на земле, подтянув колени к груди и накрыв голову руками. Правда было в этой фигуре что-то неправильное. И в этот момент сверху снова громко завизжали, и Гробовщик увидел как с крыши центрального здания в сторону стены, где находилась Колючка, полетело какое-то существо, с длинными волосам и, по всей видимости, облаченное в женское платье.

Выстрел Колючки, не смотря на общую суматоху и неразбериху, оказался очень точным, магический заряд угодил существу прямо в грудную клетку, прошел сквозь, отчего оно как-то странно выгнулось, после чего взорвался внутри существа, отчего оно засветилось изнутри ярким сполохом, сопроводив это громким визгом, в котором явственно слышалось неудовольствие. После чего существо понеслось по воздуху в сторону Колючки, которая бросилась бежать по стене в сторону от того места, где была ранее.

Дерево, тем временем, уверенно продолжало разбирать стену. Верхняя часть стены уже был полностью разобрана или, правильнее будет сказать, разломана и верхняя часть дерева протискивалась во внутренний двор, а ветви продолжали выламывать куски стены, расширяя пролом, который уже протянулся от верха до середины стены.

Стриж быстро побежала через двор ища укрытие, на ходу проворачивая цилиндр гранатомета и выставляя нужный кристалл напротив ствола. Подходящее укрытие нашлось, этим оказался кусок стены, который, по всей видимости, откололся от стены, когда ее проморозили, а потом расстреляли, за ним вполне можно было укрыться.

В этот момент Стриж успела отметить вспышку над зданием, услышать громкий визг, а потом она увидела то самое существо, которое ринулось с крыши в сторону стены, где находилась Колючка. Это была женская фигура, с длинными седыми волосам в длинном платье. Правда лицо этого существа представляло собой череп обтянутый кожей мертвенно бледного оттенка, с глазницами горящими красным светом. А еще Стриж отметила рой бабочек, летевших следом за существом.

Колючка.
Пьеро, в ответ на слова Колючки, склонил голову к плечу, словно пытаясь посмотреть на нее под другим углом.
- Дочь Леса. - хотя это произнес Пьеро, но голос был совершенно иной, какой-то пустой, безжизненный, вроде бы мужской, но интонации странные, некоторые звуки протяжные, некоторые оборванные, но определенные слова отчетливо выделялись в речи, словно на них специально акцентировали внимание, считая эти слова более значимыми, чем другие.
- А сколько, ты, запросила за свою верность? Сколько стоила твоя Клятва? Клятва принесенная тому, кто нарушил Древний Закон. Из какой, ты, Ветви, Дочь Леса? Чья листва пела, тебе, колыбельные? Олльойне? Иойеновь? Айолуэнь? Уэйноли? - Пьеро или то, что говорило от его лица, умолкло. Слова, которые были произнесены, никак не тронули Колючку, просто странные названия не более того.
- Рейдрайк. Мертвая Ветвь. Забытое наследие Древа Первых. - произнес Пьеро и в этой фразе уже не было вопросительной интонации.
- Скажи, Дочь Леса, деревья все так же Тебя ненавидят? - интонации в голосе говорящего не изменились.

- Да, Дочь Леса, я знаю, кто Ты. Так сколько стоила Твоя Клятва? Или мне следует спросить иначе? Оредарог Райгер Г'ортанрах Кирог...

Наверно последняя фраза была очень важной, но смысл ее остался для Колючки неясен.

Дельфин.
Стоило сосредоточиться на странном существе и том, что произошло, как в памяти начали всплывать какие-то обрывки информации. Гончая, но какая, не понять, вертится что-то в сознании, но никак не может оформиться в цельную мысль. Пьеро, или то, что выглядело как Пьеро, не двигалось и не обращало на слова Дельфина никакого внимания.

Гробовщик и Стриж.
А вот в замке события развивались по нарастающей. Верхушка башни вспыхнула ярче, чем обычно, а затем взорвалась, разбрасывая в разные стороны камни и части пластин. И так случилось, что одна из пластин башни отправилась в полет строго в сторону Стриж, сбив ее с ног и повалив на землю.

В тот же момент грохнул еще один взрыв, но не такой сильный. Завал, который образовался в том месте, где ранее были ворота, сначала вспыхнул изнутри, после чего содрогнулся и его обломки посыпались в разные стороны, словно кто-то решил расчистить себе путь из замка наружу. Не успели все обломки упасть на землю, как Гробовщик отметил, что из образовавшейся бреши начали выбегать уже знакомые уродливые существа, которые с громкими визгами неслись вниз по холму в направлении их группы. Существ было достаточно много, не менее трех дюжин.

Ард, продолжая орать, хотя его никто и не слышал, бросился к крысе, огибая своих товарищей и намереваясь таки добраться до блохастого аристократа и укоротить его на целую голову. А может и еще больше.

- А давайте назовем его "Рубиновая стрела", нет, лучше "Разящее копье", нет, лучше "Черничный пирог"! Я люблю пироги. - влез в разговор халфлинг, которому последние несколько минут молчания давались с очень большим трудом.
- А он действительно летает? А как высоко? А сколько он может взять на борт? А вы летали до нижних облаков? А до самого верха? А как далеко летали? - вопросы посыпались из халфлинга с неимоверной скоростью, примерно так же сыпется горох из мешка, у которого, внезапно, разошелся нижний шов.
- А что такое голосование? Это пикник? А давайте устроим пикник? Я знаю тут одно хорошее место, там отличная полянка, на которой можно устроить пикник, я там сам люблю отдыхать, после обеда. На пикнике и проголосуем, за капитана. Это будет просто замечательно! - теперь болтовня халфлинга из вопросительной фазы перешла в восторженную.
- И мы будем летать на корабле! Далеко далеко! Увидим другие острова! Их много, я знаю, мне рассказывали! Там есть такие острова на которых никто не живет, а давайте там высадимся! Представляете, целый остров, на котором кроме нас никого нет! Это же просто восхитительно! А может мы найдем остров, который никто ранее не видел? Обязательно найдем и назовем его в нашу честь! И наши имена будут на всех картах! Хей, вы представляете, открывает кто-то карту, а там наши имена! Вот они все обзавидуются и лопнут от зависти, потому что их имен там нет, а наши есть! - Рэнди, что говорится, понесло и он теперь трепался, перескакивая с одного на другое, но, все же придерживаясь определенной тематики.

      Полегчало и Эрид даже смог поднять голову и кое-как сфокусировать взгляд на тех, кто его окружал, но он все еще продолжал сидеть на полу.
      - Спасибо. Вот правда, там было паршиво. - произнес он, принимая зелья от Мираэль.
      - Видимо нас долго не было, вон Раймонд, как похудел, кожа да кости. - Одварсон прищурился, разглядывая своего коллегу, но тут его внимание переключилось на мыша, который озвучил то, что у самого Эрида болталось где-то на языке. А тут еще и Джейна с теми же мыслями.
      - Да, пожрать было бы неплохо, ща все будет. - пробурчал Эрид кивая уже Джейне и, одновременно, шаря по карманам и своему рюкзаку.
      - Где-то у меня были зелья и еда. - невнятно продолжал он, извлекая искомые вещи и делясь ими с Шевалье.
      - Чего вообще случилось то? - поинтересовался, размеренно работая челюстями.

      - И то и другое. - уверенно сказал Эрид, обращаясь к пауку.
      - Понимаешь, там были такие скользкие типы и такие скользкие места, что твоя паутина была бы там очень и очень кстати, а еще там были всякие здоровенные обитатели, такие здоровые, что с ними пришлось очень много возиться, и вот как раз с ними хорошо бы помог бабах. - продолжал развивать свою мысль Эрид.

      - Обязательно, подберем тебе скелет поинтереснее и ты с ним поупражняешься. - пообещал он мышу, когда тот заявил о себе и своем желании поучаствовать во всем этом бардаке.
      - Только аккуратно, а то места тут такие, что всякое может быть. - пространно отметил Эрид, который, скорее всего, сам не совсем понял, что именно он хотел сказать.

      А потом подоспели мертвяки и с разговорами пришлось немного повременить, потому как одновременно рубить зомбей и общаться с пауком, и мышом, для северянина было несколько затруднительно. Хотя бы по той причине, что беседа требовала умственных усилий, а нарубание зомбей физических, а все вместе уж очень сильно утомляло, потому как следовало быть очень внимательным, чтобы не перепутать, кому следует отвечать, а кого следует рубить топором. Вполне логично, что нужно было сделать выбор в пользу чего-то одного. Понятное дело, что особо задумываться над этим выбором было просто некогда и Эрид действовал, отчасти, рефлекторно, когда разрубил первого мертвяка.

      - В очередь гнилье двуногое, в очередь! - громогласно заявил Эрид, намереваясь оставаться на месте и рубить всех противников, которые будут оказываться в пределах досягаемости его топора.

      - Хорошо, смотрим по обстоятельствам, всем быть готовыми. - согласился Эрид, который с легкостью менял планы, в том числе и свои, если, конечно, они не касались еды и выпивки.
      - Что до тебя, отойди чуток назад, чтобы мы тебя не задавили, а еще лучше, вон туда, на ту сторону комнаты. Куда-нибудь, где тебя не зацепят. - это уже было адресовано пауку и Одварсон указал рукой на противоположную сторону помещения от той, где сейчас находились они.
      - Сейчас разберемся с основной угрозой в комнате, а потом будем смотреть за пауками. - добавил он, примерился и попытался аккуратно вскрыть дверь, ту самую, на которую указывал ранее.

      - Сначала посмотрим на того засранца, который так увлечен процессом, что не услышал ничего из того, что тут творилось. - хмуро произнес Эрид и уверенно направился к дверям с красноречивой табличкой, на ходу доставая из кармана еще одну склянку с зельем лечения и вливая ее в себя.

      Не особо церемонясь Эрид саданул по двери топором, метя в то место, где должна была быть задвижка, а потом распахнул дверь с интересом заглянув внутрь и вкрадчиво поинтересовался.
      - Что, живот прихватило?

Закрепив свой топор на спине, варвар приступил к спуску. Ухватившись за край дыры, он повис на руках, после чего спрыгнул вниз. По приземлении сразу же достал свое оружие и осмотрелся по сторонам, в поисках кого либо, кто мог прятаться здесь, внизу.

      Эрид поприветствовал Винфрида и представил его мышу. А потом наоборот, представил мыша Винфриду. Эрид был далеко от правил этикета, поэтому особо не заморачивался деталями, и не видел такой большой проблемы, что один из них мыш, а другой - дварф. Впрочем, это не помешало северянину высказать Винфриду несколько мыслей о том, что его сородичи дварфы отличаются редким скупердяйством.
      - А еще мы воевали с тараканами! - похвастался Эрид, опять же не особо обращая внимание на тот факт, что эта фраза звучит несколько странно.
      - Я вот такенного завалил! - продолжал он, показывая размеры таракана при помощи легендарного жеста рыбака, что еще больше ставило под сомнение его слова, но северянину было плевать на это, он просто рассказывал о том, что произошло.
      - Ну что, какие у кого планы? - спросил Эрид, обращаясь уже ко всем остальным.
      - Я собираю отметить завершение этого задания, кто со мной? Но сначала надо кой-чего утрясти с моим мышом, ну и куртку себе подправить, а то подрали ее сильно.

      Эрид хмыкнул, глядя за удаляющейся Ласселантой.
      - Такое чувство, что это она тут человек, который вечно везде спешит, потому что ему мало отпущено времени. - произнес он, поднимаясь на ноги.
      - Давайте топайте в центральный зал, если услышите подозрительные шумы - не ввязывайтесь, а идите сразу к нам. Мы будем где-то в той части. - северянин махнул рукой, в ту сторону, куда отправилась Ласселанта и, не особо таясь, зашагал за ней следом. Потом остановился, задумался над своими словами, гыгыкнул и пошел дальше.

      - Мелкие чешуйчатые паршивцы, я наделаю кошельков из ваших шкурок! Много очень маленьких кошельков! Таких же маленьких, как ваши паршивые душонки! - потрясая топором выкрикнул Эрид бромаясь к очередному кобольду, который наседал на Джейну. Не из джентльменских побуждений об оказании помощи даме, оказавшейся в затруднительной ситуации, как многие могли бы подумать, а просто из соображений, что еще один убитый кобольд будет лучше, чем один, все еще живой кобольд.

Бенджамин, которого не редко кликали просто Бенджи, прищурившись, потому как вечернее солнце пробивалось сквозь жалюзи и немного резало глаза, рассматривал глобус, который стоял на шкафчике для бумаг, попутно пытаясь вспомнить, за каким чертом ему понадобился этот самый глобус, откуда он взялся и почему все названия на нем написаны с грамматическими ошибками? Глобус, стойко сопротивлялся пристальному взгляду детектива и не собирался распространяться на тему своего появления в этом помещении.

К слову о помещении, на этом следовало остановиться подробнее. Комната, в которой находился рабочий кабинет Бенджамина Хогарта, представляла собой довольно большое помещение, в котором можно было обнаружить много интересных и занимательных вещей. Так, к примеру, здесь можно было обнаружить рабочий стол Бенджи, за которым он имел обыкновение сидеть, расположившись во вращающемся кресле с деревянной спинкой, пару кресел для посетителей, со слегка облупившейся обшивкой, но все еще достаточно крепкими, что бы не сломаться под весом очередного клиента.

Здесь же располагался старый кожаный диванчик, на котором Бенджи ночевал, когда выдавалось много работы или когда он был не в состоянии добраться до дома, по причине того, что в бутылке оставалось совсем чуть-чуть. Спать на нем было жутко неудобно и, в большинстве случаев, Бенджи встречал рассвет лежа на полу.

Слева от стола, около стены, можно было наблюдать массивную картотеку, сделанную из светлого, но потускневшего со временем, дерева. На взгляд Бенджи, деревянная картотека выгодно отличалась от бездушных металлических шкафчиков с бумагами, которые стояли справа от стола, своей элегантностью, хорошей отделкой, едва различимым скрипом, который раздавался всякий раз, когда выдвигался тот или иной ящичек с бумагами.

Она словно бы впитала в себя стиль и роскошь того времени, когда подобные вещи ценились очень дорого и делались на заказ, тем самым, подчеркивая статус своего владельца. Обычно Бенджи всем говорил, что картотека досталась ему в наследство от его дальнего родственника, хотя на самом деле он купил ее в ломбарде, выложив за нее довольно приличную сумму денег, в результате чего - ему пришлось примерно месяц сидеть на консервированных бобах и дрянном кофе.

Но, наиболее главным и решающим аргументом, который Бенджи ценил в старой картотеке, более остальных, было то, что в ящичке на литеру "W" находилась едва початая бутылка виски "Jack Daniel’s" и пакетик прожаренных кофейных зерен, которые отбивали запах алкоголя и вполне дополняли вкус виски.

Над картотекой висела специальная доска, на которой, при помощи булавок, гвоздей, а местами и старой жвачки, были прикреплены газетные вырезки, карта города, несколько непонятных графиков без каких-либо внятных опознавательных надписей, а так же три или четыре листа меню из соседних ресторанчиков, торгующих едой на вынос. Эта доска, придавала комнате солидности, а так же закрывала кусок стены, на которой отклеился приличный кусок обоев.

Отвлекшись от созерцания глобуса, который, из-за солнечного света, а так же из-за легкой туманной пелены табачного дыма, показался Бенджи еще более абсурдным, чем оный был на самом деле, он, Бенджамин Хогард, обвел скучающим взглядом помещение в котором находился. Судя по царившему в комнате порядку и относительной чистоте, чего, обычно, не было. Бенджи пришел к двум мыслям. Или его обокрали и вынесли из офиса весь хлам, который он долго и упорно собирал, и который, так или иначе, имел отношение к его работе, или Элинор навела порядок, забыв уведомить его в этом.

После некоторых размышлений мысль о грабеже была признана несостоятельной и отвергнута, обоснованием для этого было то, что, во-первых, в комнате осталось довольно много ценных вещей, как, например, профессиональный фотоаппарат со вспышкой, которая безбожно засвечивала любую пленку и ослепляла любого, кто ее видел с расстояния менее чем в десять ярдов.

На своем месте оставался и золотой кубок за первое место в состязаниях по бегу на одну милю, на самом деле он был жестяным и был куплен в том же ломбарде, что и старая картотека, но очень гармонично смотрелся на полке, отвлекая взгляды посетителей от облезших обоев и дурацкого глобуса.

Никуда не подевался и старый радиоприемник, обладавший абсолютно уникальной способностью ловить абсолютно все радиостанции, проигрывал он их тоже все, причем одновременно и с ужасными помехами.

На месте остались и несколько книжных томов в массивном переплете с золотым тиснением, которые, на самом деле, были бутафорской имитацией, которую Бенджи купил подешевке, на распродаже старого реквизита одной из киностудий. В одном из таких томов он хранил табак, а в другом горсть поддельных драгоценных украшений, купленных на той же распродаже.

Ну и самое главное, печатная машинка, чей массивный корпус украшал его столешницу, все так же стояла на своем месте. Хотя тут были две причины. Первая заключалась в том, что машинка обладала уникальным расположением клавиш, которые позволяли печатать с умопомрачительной скоростью, при условии, что на ней печатал левша, с шестью пальцами на левой руке и четырьмя пальцами на правой. Вторая причина была куда прозаичнее, машинка, не смотря на свои небольшие размеры, весила почти сто фунтов.

Во-вторых, все бумаги, или их большая часть, которые до этого валялись по всей комнате, а так же занимали большую часть его письменного стола, были аккуратно уложены в картонные коробки, которые стояли на полу. Это наталкивало на определенные мысли, которые позволяли сделать вывод, что уборка все же имела место.

Придя к этому выводу, Бенджамин вздохнул и посмотрел на часы, день уже перешел в стадию вечера, а ситуация с тем странным звонком, который он получил от своего информатора, до сих пор оставалась не проясненной. Возможно, с ним что-то случилось, а быть может, он просто завалился в кабак и утопил свои мысли в алкоголе. Последнему предположению Бенджи немного завидовал.

Он снова посмотрел на глобус, потушил сигарету в пепельнице и громко спросил.
- Элинор, а откуда у нас этот глобус?

Канда подождал ровно до того момента, когда ему стало понятно, что отвечать на его вопросы никто не собирается. Тем более, один из козлоногих потащил в кусты одну из его спутниц. Пожав плечами Канда зашел к сатиру, который тянул Дову за руку, со спины и положил свой клинок, плашмя, на левое плечо сатиру, аккурат чуть ниже витого рога.
- Если тут никто не живет, значит никто не узнает о том, что вы тут тоже, уже, не живете. А ты, криворогий, сначала лишишься своих рогов, а потом своей свистульки, если будешь продолжать в том же духе. А потом я освежую твою тушу и сделаю из твоей кожи барабан. В который буду стучать каждое утро, полдень и вечер, чтобы твоя душа и в посмертии не знала покоя. - будничным тоном произнес он.
- Да, меня зовут Канда Мсату. - представился воин, кивнув Дове.

- А? - не совсем понял Канда слова сатира про разевание рта, но было уже поздно.
- А. - произнес он, когда сатир принял боевую стойку, выставив вперед свои рога.
- А! - заорал Канда и рубанул своим мечом по бородатому сатиру, потому что разговоры уже закончились.

- Почту за честь разделить сцену с вами, сударыня! - Хардо просиял, словно начищенная монета, извлеченная цепкими и ловкими пальцами карманника из кармана беззаботного ротозея, пялящегося на проезжающую мимо телегу с сеном.
- Это будет просто замечательное выступление! Мы соберем полный зал, нет, полный зал и все прилегающие окрестности! - воодушевленно заговорил бард.
- Позвольте же узнать ваши музыкальные предпочтения? Я могу аккомпанировать вам на лютне или флейте, о, позвольте мне представить моих любимиц и самых ближайших и дражайших спутниц моей жизни, чьи голоса сопровождают меня повсюду, куда бы я ни направлялся. - Хардо демонстративным жестом снял с плеча лютню и продемонстрировал ее хозяйке постоялого двора.

- Это она, моя дорогая Митлаэль. Порой она бывает чуть резкой, порой чуть ревнивой, порой чуть капризной, как самая настоящая женщина, познавшая все прелести этой жизни, видавшая не самые лучшие времена, но прошедшая сквозь все испытания судьбы с гордо поднятой головой. - Хардо любовно погладил лютню.
- О, мы многое пережили вместе, холод и жару, тьму и яркий свет, лишения и находки, но она всегда оставалась верна мне. Хотя я не могу сказать, что я всегда был честен по отношению к ней, но я всегда извинялся и раскаивался. И ее сердце, ее мягкое, доброе и отзывчивое сердце всегда находило толику сострадания для меня и я получал прощение. Нет, не считайте меня повесой, который волочится за каждой встречной юбкой. Нет. Просто, когда ты видишь другую, то у тебя всегда возникает желание обладать ею, пусть даже мимолетное, едва различимое, маячащее где-то на грани сознания желание познать другую, услышать ее голос, сравнить ее со своей любимице и в очередной раз убедиться, что она и в подметки не годится твоей избраннице. К тому же, когда ты молод, то это происходит как бы само собой. Это как природный процесс, как течение быстрой реки, как дуновение ветра. С этим ничего нельзя поделать. - Хардо мечтательно улыбался, проводя кончиками пальцев по поверхности лютни, едва касаясь ее. Какое-то время он молчал, а взгляд его стал воодушевленным и каким-то отстраненным, словно бы он целиком погрузился в воспоминания чего-то приятного. Потом он опомнился, немного смутился и улыбнулся.

- Вот так всегда, прошу меня простить. Бывают моменты, когда на меня находит и я ничего не могу с собой поделать. С этим нужно просто смериться и стараться не придавать этому уж слишком большого значения, но и не забывать об этом, никогда. Иначе ревность и отрешенность убьет чувство с таким же хладнокровием, как местные домохозяйки сворачивают головы домашней птице, с целью порадовать свою семью отличным ужином. - он повесил лютню обратно на плечо.

- А это три сестрички, который я приютил поддавшись на их прелестные фигурки и просто обворожительные голоса. - Хардо по очереди извлекал флейты из их креплений и представляя их. Сначала он достал большую флейту, потом среднюю, а потом самую маленькую.
- Донеэль, самая старшая из троицы, она разумна и уравновешенна, склонная к простым и основательным вещам, но никогда не возражает против легкого флирта, невинного и невесомого, словно воздушный поцелуй красавицы, посланный ею своему кавалеру, который стоит на другой стороне городской площади. Она знает чего она хочет и всегда получает этого, но так уж получается, что ее желания, по большей части, совпадают с вашими. И вы с радостью пойдете ей навстречу.

- Анеэль - средняя, добрая и отзывчивая, чуть загадочная и манящая, словно ночь ранней весной, порой она бывает чуть холодна и замкнута, но это лишь придает ей то самое очарование, которое заставляет ваше сердце биться чаще и искать, искать, искать ту самую искру тепла, которая согреет и ее, и вас. И вы никогда об этом не пожалеете. И будете вспоминать как самые яркие моменты своей жизни. Хотя на утро вы можете ничего и не вспомнить, и долго пытаться понять, откуда у вас сено в волосах.

- Индиэль - самая младшая, бесенок и непоседа, сорвиголова и гроза всех соседских яблонь, груш и грядок клубники. Концентрированная радость в чистом ее виде, способная захлестнуть вас и увлечь за собой еще до того, как вы сообразите, что происходит. Ураган чувств, эмоций, ощущений и звуков. Вы будете очарованы, вы будете смеяться и танцевать босиком на городской площади под проливным дождем. Сумасшествие? Возможно, но это будет последним, о чем вы будете вспоминать, если вообще вспомните.

Хардо любовно протер каждую флейту и спрятал их обратно и встретился в хозяйкой заведения взглядом, долго смотрел прямо ей в глаза, потом спрыгнул со стула и отвесил низкий поклон.
- Я всецело в вашей власти, уважаемая. И буду рад наполнить это заведение музыкой и песнями, которые не посрамят ни вашей красоты, ни вашего доброго и отзывчивого сердца. - самым серьезным тоном сообщил он, но в глазах халфлинга мелькали озорные искры, а на губах играла улыбка.

Вернувшись на постоялый двор Хардо сразу же направился к хозяйке заведения и рассыпался кучей комплиментов.
- Прекраснейшая, чей лик затмевает солнце, луну и звезды, заставляя их стыдливо прятаться за тучи и вообще скрываться с небосвода. Добрейшая и любезнейшая, чье сердце такое же чуткое и отзывчивое, как сердце матери качающей колыбель новорожденного. У меня есть к вам деловое предложение, по сбыту прекрасного товара, который прекрасно разнообразит меню вашего первостатейного заведения. Целых 15 килограмм отличнейшего копченого мяса! Но не спешите с выводами и не напускайте на себя столь грозный вид, от которого даже самый благородный и целомудренный муж признается во всех тяжких грехах и отправится замаливать свои грехи в ближайший монастырь! Нет! Я предлагаю вам не просто копченое мясо, я предлагаю вам копченое мясо добытое нами, прославленными героями этой местности, добытое не просто так, а в пылу сражений! И любой, да-да, любой, кто отведает этого мяса сможет приобщиться к нашей славе! Так сказать - почувствовать привкус победы, насыщенный и яркий, который, пусть и не сделает его героем, но подарит ему то самое чувство причастности к величайшим делам, которые прямо сейчас происходят в окрестностях этого славного места. Приезжие, понятное дело, вряд ли поймут, но местные, местные жители всенепременно оценят! Можете не сомневаться! Я предлагаю вам больше чем простое копченое мясо, я предлагаю вам кусочек истории! Причем, довольно недурственный на вкус! Более того, вы сможете говорить, что прославленные герои обедали у вас и это создаст дополнительный приток клиентов. Но и это еще не все! Я могу музицировать в вашем заведении, скажем по вечерам! Это создаст дополнительный приток клиентов! - Хардо был само дружелюбие и обаяние.

- И заметьте уважаемая, я ни разу не обмолвился о цене на сей чудный продукт. Но я всецело полагаюсь на вашу щедрость и деловую хватку, которая, несомненно, у вас присутствует, иначе бы вы не были владелицей этого заведения. Более того, отметьте еще тот факт, что я пришел к вам первой с этим деловым предложением, только к вам и ни к кому другому. - Хардо многозначительно подмигнул хозяйке заведения.

- Уж я то многих повидал на своем веку, многих. И могу сразу определить, находится ли так или иная особа на своем месте, или же просто играет роль мебели, которую поставили в уголок и время от времени смахивают с нее пыль. Я знаю, что вам нужно время на размышления, и оно, конечно же, у вас есть, кто я такой, чтобы ставить рамки такой красавице? Но молю вас об одном, не терзайте мою душу и сердце слишком долгим ожиданием. Я не перенесу столь ужасной пытки, впаду в меланхолию, пропью все свои вещи и буду побираться в окрестностях вашего заведения, прося у прохожих милостыню. Не губите меня! - Хардо театрально приложил тыльную сторону ладони ко лбу и лицо его приняло страдальческое выражение.

Ард опустил топор, уперев его в пол, и положил руки на рукоять, обретя, тем самым, некоторую точку опоры, пусть довольно низкую и не очень удобную, но это было лучше чем ничего. Садиться на пол он, пока что, не хотел, из такого положения трудно быстро вскочить на ноги и ввязаться в драку, а они, все же, находились среди тех, кто эту самую драку вполне мог затеять, поэтому варвар предпочел стоять на своих двоих.

- Ничего не понял. - Хардо наморщил лоб.
- Какой друид? Какой жрец? Какие бэйниты? - бард выглядел несколько озадаченным.
- Слышь, убивец, а деньги тебе заплатили? - спросил Хардо.

Громко ругаясь и вытирая кровь с лица Ард поднялся на ноги, уставился на Софа, потом на крыс, потом снова на Софа, прислушался к голосу, который что-то там бормотал неподалеку.
- Я считаю до пяти, а потом начинаю бить морды. - устало произнес Ард, с самым мрачным и решительным выражением на лице.
- Три! - веско произнес он, подтверждая мнение многих, что у варваров своя, особенная, система счета.

- Эй ты, горлопан! Какого лысого демона не встречаете проверяющих по делам культов и храмов? - подбоченясь и попытавшись придать себе внушительный вид, а своему голосу, подобающий виду, внушительный тон, заорал Хардо.
- Думали, что забрались в старые развалины, начали молитвы воспевать и все? Лысого демона, вам всем, под одеяло морозной ночью! Где культисты в подобающих балахонах на входе? Где жертвенные огни? Где, демоны, тебя раздери, аромат благовоний? Да я вам таких штафных санкций вкачу, что будете до конца своих дней неустойку выплачивать! А ну быстро сюда все! Личный состав к всеобщему осмотру и не дай, демон, если кто-то заявится в грязной робе или с бодуна! Будет драить эти камни от рассвета до заката, без перерыва на обед! - распалялся Хардо.

За вечер Хардо смог заработать всего 18 медяков. Но он смотрел на это немного с другой точки зрения, это были не "Всего 18 медяков", а "Целых 18 медяков!", поэтому ложился спать он в самом наилучшем настроении. Следовательно и утром Хардо был бодр, весел и прямо-таки лучился отличным настроением, о чем не преминул сообщать всем и каждому, кого только видел. Включая неодушевленные предметы и домашних животных.

А потом Хардо весело пел, одновременно с этим старательно намыливаясь мылом, а потом не менее весело хохотал, окатывая себя водой из ведра, а потом прыгал то на одной, то на другой ноге по двору, вытряхивая воду из ушей и декламируя простенькую детскую считалку:

"Раз-два-три-четыре-пять начинаем мы считать!
Шесть-семь-восемь-девять-десять мы хотим тебя повесить!"

К завтраку Хардо прибыл раскрасневшийся, гладко выбритый, пахнущий мылом, с мокрыми волосами и самой жизнерадостной улыбкой из всех возможных.
- Доброго утра всем, кому я его еще не желал! А так же тем, кому я его уже желал, потому что это действительно доброе утро, а раз так, то пожелать его пару-тройку лишних раз будет совсем не лишним! - весело сообщил он собравшейся компании и принялся за завтрак, не забывая, при этом, делиться своими мыслями по поводу и без повода.
- Ну так что мы решили, идем разбираться с орками? Я сложу об этом отличную песню! Я уже говорил об этом? Да? Ну ничего, можно несколько раз напомнить, дабы ни у кого не было никаких сомнений, что песня будет действительно отличной! - по своему обыкновению Хардо трепался даже с набитым ртом, наплевав на все правила хорошего тона и приличия. В его тоне явственно слышалось предвкушение большого и невероятно увлекательного приключения, а ногами под столом он болтал с такой интенсивностью, что если бы он стоял на земле, то был бы уже в доброй миле от этого места.

- Я думаю, что надо разобраться с этим делом. - сразу заявил Хардо, как только увидел сгоревшую деревеньку.
- Виданное ли дело, деревни жечь. Это же такое расточительство! Одни только домов целый десяток сгорел! Целый десяток! - хафлинг начал загибать пальцы, чуть не выронил лютню, после чего прекратил это занятие.
- Нет, я решительно настаиваю на том, что нам обязательно нужно решить этот вопрос. - уверенным тоном заявил он, совершенно не обращая внимания на давность сего печального события. Вид пепелища несколько впечатлил халфлинга и все то время, что они шли до постоялого двора, он наигрывал очень сложную и тревожную мелодию.
- Пусть те, кто ответственен за это - знают, что мы идем за ними и им скоро не поздоровится! - с охотой пояснил он своим спутникам, пусть даже те и не спрашивали.

- Хей, хозяин, а что это ты такой серьезный? - вопросил Хардо с порога и тронул струны своей лютни, на самого хозяина он даже особо не взглянул.
- Дела творятся тут странные, но теперь все изменится, потому что пришли мы! - с уверенностью в голосе заявил полурослик, забираясь на стул.
- Хей, еды, да выпивки, а я сыграю! - произнес он и начал играть задорную мелодию, одновременно с этим напевая простенькую песенку про доброго хозяина трактира, который никогда не разбавлял пиво и поэтому был особо ценим своими клиентами. Простой но действенный трюк, который, в некоторой мере гарантировал, что пиво подадут, если не в чистой кружке, то, хотя бы, туда не плюнут.

- Да вы сговорились! - заорал Ард, когда крыс полез к нему обниматься. Такие действия, по мнению варвара, были куда более неприятными, чем тот же кинжал, который торчал у него в ноге. Да заживающие раны на хвостатом противнике были крайне неприятной, но уже знакомой новостью.
- Эти сволочи заживают! Снова! - оповестил он своих товарищей и попытался оттолкнуть от себя крысу, дабы потом попробовать ее ударить топором, в голову понятное дело, так надежнее.

- Однако, как все очень удачно складывается. - хмыкнул Хиро, когда Ланс сообщил новости, которые ему принесла его сова.
- Если они так близко, то не следует упускать такой шанс закрыть этот вопрос прямо сейчас. Я иду. - сообщил он, поднимаясь из-за стола.

Перед выходом из помещения Хиро строго настрого запретил Дэйзи идти за ними. После чего, все так же пребывая в приподнятом настроении, проверил свое оружие, дождался своих товарищей, которые изъявили желание присоединиться к ночной охоте и, вместе с ними зашагал ту сторону, где сова Ланса видела оборотней.

- А это мы удачно зашли. - весело сообщил он, когда впереди показался ручей и два темных силуэта.
- Ну что, смотрите, как бы вас не покусали. Я их привлекаю, а вы лупите. - с усмешкой сообщил он выходя вперед и держа свой огромный тесак в обеих руках.
- Эй, блохастые, идите сюда, из вас получится отличные коврики для ванной комнаты! - громко сообщил он, делая еще пару шагов вперед. Его речь была чистой воды враньем, у Хиро в жизни не было ванной комнаты. Дома он мылся в лохани на заднем дворе, а в армии - в другой лохани, на заднем дворе армейской кухни. Но оборотни этого не знали.

- По рукам. - кивнул Хиро и пожал руку человеку, который представился как Ланс, жрец Вечного Ветра.
- А идем мы далеко, сопровождаем вот эту молодую барышню, да ту самую, которая сейчас выглядит как мокрая мышь. Так вот, сопровождаем ее по пути к ее родичам. Ничего секретного или подозрительного. - Хиро пожал плечами.
- Просто шестеро человек, наемников, сопровождающих одну молоденькую девицу. - воин наморщил лоб и задумался о том, а не сказал ли он чего-то лишнего? После чего попробовал перевести разговор в другое русло.
- Город надоел? А что так? Неужто совсем заняться нечем здесь? - Хиро выглядел несколько удивленным. Он даже почесал затылок, запустив руку под свою повязку.
- Надоел... Жрец... Слу-у-ушай... - протянул он растягивая губы в улыбке.
- А пошли с нами? Раз тебе здесь все равно делать нечего, а нам по пути жрец может пригодиться, ну там, вдруг наша подопечная мозольку натрет или ноготок сломает? Мы то в этом деле не особо, ну там голову кому отрубить, кинжал под ребро сунуть, да сжечь все в округе на пару сотен ярдов, это запросто, а вот с исцелением у нас, как-то не очень. - он развел руками.
- Только вот с деньгами у нас не особо, на подножном корме, считай. Так что, тут мы ничего предложить не сможем. Но ты не беспокойся, с нами не пропадешь, мы не первый день этим делом промышляем, правда вот конкретно сейчас, на мели. Обстоятельства так сложились, из-за одной вертихвостки. - Хиро тяжко вздохнул.
- Ну, что скажешь?

- Куда?! Стоять! - рявнул Ард в спину особо умному и сообразительному типу, который решил сделать ноги и убраться подальше. Допустить такое безобразие Ард не мог. Он быстро осмотрелся по сторонам, в поисках чего-нибудь тяжелого и тут его взгляд упал на один из предметов мебели, что стояли рядом. С злорадной ухмылкой Ард подхватил табуретку и с громким боевым кличем швырнул ее вслед убегающему, целясь тому в ноги. После чего варвар бросился следом за беглецом, намереваясь, в любом случае добраться до него и повторить процедуру удара рукоятью топора в голову, со все той же миролюбивой целью - вырубить, но не убить.

- Какого?! - проревел варвар, размахивая топором, когда его взору предстало нечто странное, непонятное и противоестественное.
- Эти сволочи заживают! - взревел он с такой яростью и обидой в голосе, словно бы только что открыл ужасную и страшную тайну, целиком и полностью перевернувшую его представление об окружающем мире. Что, впрочем, ничуть не мешало ему продолжать наседать на крыса, все так же нанося удар за ударом, стараясь превратить своего противника в мелко нарезанный кусок мертвечины.

- Это мы счас. - варвар было взялся руками за цепь, но цепь оказалась на удивление прочной, а тут еще и новые действующие лица, точнее морды, появились в поле зрения.
- О, погодь. Счас я этого блохастого разделаю, а потом продолжим. - уверенно заявил Ард и подхватил свой топор. Стоило только варвару взяться за оружие, как он сразу же переменился, глаза налились кровью, на лице появился самый настоящий, звериный оскал и он, с громким боевым кличем, похожим на рев дикого хищного зверя, бросился в сторону противника. Орал варвар не просто так, а с умыслом, запугать противника, дабы тот растерялся и не успел ничего предпринять, пока он, Ард, быстрыми скачками, аки огромный полярный тушканчик, несется на врага.

Допинав святого отца до кухни Ард устало выдохнул, все же это было довольно утомительное занятие, особенно с учетом того, что в одной руке варвар нес портрет крысиной девицы, заботливо снятый со стены, в другой тащил бочонок с напитком. Со всем этим добром он и ввалился в кухню, сразу же после того, как в кухню, после очередного мощного пинка, вкатился отец Тук.

- Ну что тут у вас? - отдуваясь поинтересовался Ард, ставя трофейный бочонок около стены, на него же, сверху, он пристроил портрет, поставив его та, чтобы все присутствующие могли на него посмотреть. Обведя взглядом слегка разгромленную кухню он почесал в затылке.
- Что-то я не понял. Мы вышли из кабака и пришли в кабак? - задумчиво произнес он пытаясь изобразить на лице работу мысли, но получалось это у него крайне посредственно. Махнув рукой на тщетные усилия он, таки вдруг понял, что некоторые из его спутников как-то подозрительно напряглись и чего-то ждут, возможно, даже неприятностей. Шальная мысль, с разгону, ударилась и разбилась о твердую и неимоверно гладкую поверхность внутренней стенки черепной коробки Арда, но варвар, привычно, не обратил на нее никакого внимания, потому что мозг его, не менее привычно, отдыхал, уступив роль управляющего - рефлексам и инстинктам.

Поэтому Ард, не особо вникая в происходящее, покрепче перехватил свое оружие и тихой, крадущейся походкой, словно бы он подкрадывался к чутко спящему пещерному медведю, двинулся в ту сторону, откуда его спутники ожидали неприятностей. Естественно не просто так, а чтобы встретить эти неприятности первым и показать им, неприятностям, что такое настоящие неприятности.

- Ырг?! - удивленно произнес Ард, обратив свой взгляд на бритую часть своего гардероба. Еще какое-то мгновение ушло на то, чтобы в мозгах варвара сошлись логические цепочки, выстроившиеся в некое подобие мысли, а затем глаза его налились кровью, зубы заскрежетали, мышцы и вены, на руках и ногах, вздулись уродливыми буграми, а лицо варвара, по своему оттенку, стало напоминать спелый томат. Взревев, как ужаленный, в зад, целым ульем пчел, боевой мамонт, варвар бросился на крыса, который посмел побрить его гордость и самую большую ценность - меховые трусы. Бросился с одной единственной целью, растерзать, разрубить, порвать на кучу мелких клочков, а потом растоптать, и плюнуть сверху.

Ард внимательно посмотрел на хозяина заведения, потом, не менее внимательно, посмотрел на Софа, который интересовался размерами прохода, потом прищурился, пытаясь что-то себе представить.
- Если здесь такие крысы и кроты, что в лазе, который они проделали, может поместиться он. - тут Ард указал пальцем на Огенезмия.
- То я точно говорю, что три десятка монет - это мало. - добавил он после короткой паузы.

- Там воняет. - Вилси махнул рукой в тот коридор, из которого доносилось зловоние.
- А там светится. - в этот раз он указал рукой в другой коридор, в котором был виден какой-то свет.
- Уж лучше туда, где светится, там хотя бы не воняет. - заключил он и пошел в том направлении, где был виден свет.

- И? - Вилси несколько озадаченно посмотрел сначала на Гектора, который позвал их всех слушать допрос орка, потом на самого орка.
- Если вы думаете, что я что-то понял из того, о чем бурчала эта зеленая морда, то вы ошибаетесь. - добавил он.

- Каждому! - громком заявил Кодр, сразу после того, как Лилиан озвучил цифру в один процент, от заявленной торговцем суммы общей награды. Сколько это будет в деньгах, варвар не имел ни малейшего понятия, но догадывался, где то на уровне инстинктов, что один процент на всех, это куда меньше, чем один процент каждому. Ведь одна кружка пива на четверых, это меньше, чем по одной кружке каждому из четверых.

Телохранители начали нести какую-то чушь, от которой у варвара забурчало в животе, а вот удар кулаком по столу не произвел на него никакого впечатления, подумаешь стол ударил, он же сдачи не даст, да и не убежит никуда, он же деревянный. Но, на всякий случай Кодр внимательно посмотрел на стол, вдруг тот задумал что-то нехорошее. Убедившись, что это не так, он перевел взгляд на торговца.
- А если она сама попросит? - норд уставился на мецо и в глазах его не просматривалось ни малейшего намека на хоть какой-то разум. Большая, тупая гора мышц, инстинктов и рефлексов, не более того.
- Да шучу я, шучу. - гыгкнул варвар и зевнул, не удосужившись прикрыть рот и продемонстрировав присутствующим приличных размеров пасть, из которой пахнуло не самым свежим дыханием и разбавленным пивом.
- Смысл мне лезть под юбку твоей дочурке, если за те бабки, что ты за нее платишь, я девиц буду пачками брать. Думать же надо. - он с самодовольной улыбкой постучал указательным пальцем себе по лбу. Звук вышел глухой, словно бы там, была сплошная кость, без малейшего намека хоть на какие-то мозги.
- Аванс, аванс думаю нам нужен. Я не знаю, к кому ты обращался до нас, но сейчас ты обращаешься к нам. А нас тут знают, причем с хорошей стороны. - варвар сделал широкий жест, по результатам которого получалось, что их хорошо знают в этой низкопробной таверне.
- Так что, давай аванс, чем быстрее это произойдет, тем быстрее мы займемся делом и тем быстрее твоя прын..., принз..., пренц..., тьфу, вообщем, твоя доча, вернется домой. Ага. - он широко улыбнулся.

- Ты смотри, какая красочная. - гыгыкнул варвар, прикладывая два пальца к карте, указательный палец он упер в ту точку, где на карте был изображен Йотвик, а большой - в ту точку, где, по предположениям купца, должен был находиться лагерь эльфов. Проделав эту операцию, он поднял руку и внимательно, с прищуром, посмотрел расстояние между разведенными пальцами.
- Так тут совсем рядом. Обернемся быстро, ага. - авторитетно заявил он. Тем самым давая всем присутствующим понять, что он в картах разбирается плохо и о таком понятии, как масштаб, он имеет самое относительное понятие. А может и вовсе никогда о нем не слыхал. Занятый этими измерениями Кодр пропустил тот момент, когда на столе появился новый листок, с портретом дочки купца. Когда же варвар заметил листок он расплылся в широкой улыбке.
- А что, красивая у тебя дочка, папаша. Я бы такую тоже украл. - с не менее авторитетным видом, чем когда он измерял карту, заявил Кодр.
- И что, до сих ее никто того? Не повалял? Ты что, ее в четырех стенах держал, под пятью замками? - поинтересовался он.
- Тогда как, во имя Водара, ее украли?

Когда Рассел начал говорить, Вилси нахмурился, когда речь зашла о цели их визита в столицу, Вилси нахмурился еще сильнее, когда Торгун, сидевший на троне, начал говорить о том, что он окажет им помощь, Вилси нахмурился еще сильнее, а когда в зале появился Мип, хмуриться Вилси было больше некуда, по той причине, что на его лбу более не было места для морщин, а брови и так сошлись на переносице так плотно, что представляли собой одну линию. Последующую информацию, касающуюся Райвена, Вилси воспринимал с самым хмурым видом, на который он был способен, но ничего вслух не сказал, хотя вид его не выражал ни единого признака радости.

Поутру, после "веселой" ночи, Вилси выглядел основательно испачканным, замызганным грязью и кровью, а так же сонным и уставшим. Причем вымотался он не столько от драки, та прошла довольно быстро, хотя и стоила нервов, а сколько от последующей возни с трупами, а так же сбором трофеев. Из всех вещей, которые остались от орков, Вилси более всего заинтересовали амулеты, как орочьи, так и тот, который явно принадлежал кому-то из дварфийского племени. Пробурчав что-то вроде "А это уже становится интересным", он тщательно упаковал все амулеты в свою сумку, завернув их в подходящий кусок тряпицы. Причем орочьи амулеты были завернуты отдельно от дварфийского. Глянув на провизию, которая досталась им в качестве трофеев, Вилси основательно позеленел лицом и вывалил всю эту тухлятину рядом с трупами, посчитав, что в этом мире есть более гуманные и менее болезненные способы сведения счетов с жизнью. Из общего числа стрел он взял пять штук, дабы пополнить свой колчан до прежнего числа стрел, равного 20.

Остаток пути он, по обыкновению, провел сидя в фургоне и кормя хомяка. Оный, как обычно, отсутствием аппетита не страдал и проворно пожирал все, что ему подносили к морде, а то, что сожрать не мог, прятал в защечные мешки, кои у него были невероятно огромных размеров.

Новое место, в которое они прибыли, и которое было финальной точкой их совместного, с Мипом, путешествия, Вилси разглядывал с интересом, даже присвистнул пару раз, подивившись размаху местной торговой братии, устроившей здесь самую настоящую ярмарку.
- Уж не думал, что они тут так развернулись. - произнес он с нескрываемым удивлением рассматривая все то, что открывалось его взгляду.

Когда же Мип сообщил, что теперь их пути расходятся и произвел расчет, Вилси поблагодарил гнома и тоже пожал ему руку, пожелав тому в ответ хорошей торговли и легкой дороги, после чего сунул полученный мешочек с деньгами в свой рюкзак, пересчитывать его на глазах у Мипа он постеснялся.

- Я вот думаю, что первым делом, надо найти кого-нибудь из местных законников. Хочу с ними потолковать на счет этих орков, а так же амулета, что явно принадлежал какому-то из дварфов. Пусть они разбираются с ним сами, кому именно он принадлежал и что делать с ним дальше. Лучше всего, будет спросить об этом у вон тех ребят, у которых секиры ничуть не меньше их самих. - заявил он, кивнув в сторону дварфов стражников, патрулирующих торговые ряды.

- Но, для начала, нужно тут где-нибудь помыться и привести себя в порядок. Потому как от меня воняет как от тех дохлых орков, если не хуже. - заявил, демонстративно подняв правую руку и принюхавшись к своей подмышке, а потом скривился, изобразив на лице гримасу такого отвращения, словно бы его только что окунули в выгребную яму. Дважды.
- Ну, а потом, да пройдемся, посмотрим что тут и как. Только вот чует мой зад, что цены здесь будут очень высокими. - Вилси снова посмотрел в сторону торговых палаток, высмотрел очередной патруль дварфов, подождал, пока те подойдут поближе и медленным шагом, дабы не провоцировать лишней агрессии, направился к ним.

- Доброго дня, уважаемые. Звыняйте, что от службы отвлекаю по мелочам, но спросить более не у кого, торговцы они такие, к ним только подойди, так они сразу свой товар в руки пихать начинают, а потом еще и денег требовать, даже если оно тебе и даром не надо. Дело тут такое, направление не укажите, где можно себя в порядок привести, после дороги? А? За несколько дней в пути так измазался, что самому противно, да еще и под дождь попал вчера, да и в грязь навернулся. - он развел руками.
- И да, уважаемые. А с кем можно пообщаться, на предмет поддержания порядка? У нас это глава стражи был, городской, а как у вас дела обстоят и как эта должность называется, не знаю. А поговорить надо. Есть разговор, достаточно важный, на мой взгляд. Но не ранее, чем я отмоюсь, а то меня взашей выгонят, сразу после того, как я порог переступлю.

Варвар тупо посмотрел на девушку. Потом пожал плечами и покачал головой.
- Ты исцелила меня странным образом. Я видел, как подобное делал наш шаман, но он делал это по другому. Я не знаю, кто ты, и не знаю зачем вы напали на меня. - варвар помолчал, почесав в затылке.
- Я не знаю ни о каких посланниках. Наши Боги давно мертвы. Они умерли много, много зим назад. Шаман говорил, что была долгая битва, после которой в наших краях одна зима длилась, как сто зим. Но это было очень давно. Никто уже не вспоминает о тех Богах их имена забыты. Мы верим в стужу и холод, потому что они суровы и сильны, они могут убить любого, кто отнесется к ним не так, как следует. Мы верим в пещерных медведей и снежных волков, мы верим в то, что можем убить и в то, что может убить нас. - варвар снова пожал плечами.
- А ты и он говорите мне непонятные вещи. - он указал на типа, что стоял чуть поодаль.
- Кто вы и что вам от меня надо?

Рэнди ночевал дома, по той причине, что ему требовалось основательно отмыться после того, как он не менее основательно испачкался в краске. Да и надо было рассказать домашним о чудесном корабле, который они сами покрасили, той краской, которую он, Рэнди Кейн, собственноручно смешал. К тому же он имел непосредственное отношение к покраске корабля, а так же к выбору его названия. Это нужно было обязательно рассказать родным. Чтобы они тоже прониклись моментом и не особо возражали против того, что Рэнди отправляется в путешествие. Собственно говоря, особых возражений не последовало. Правда Рэнди пришлось клятвенно обещать, что он будет хорошо кушать, будет осторожным и не будет заниматься глупостями. Впрочем, было понятно, что все эти обещания и клятвы Рэнди забудет еще до завтрака.

Корабль встретил Рэнди немного видоизмененным.
- Сни-схож-де-ни-е. - по слогам прочел халфлинг, разглядывая буквы, выведенные на борту.
- А как же Черничный пирог? - растерянно поинтересовался он, глядя на остальных.
- Мы же договорились. И в документах стоит, что корабль называется Черничный пирог. Я же специально краску для него смешивал. - халфлинг вздохнул.
- Так не честно. - заявил он. В этот момент Рэнди более всего походил на ребенка. На расстроенного ребенка. На расстроенного ребенка, с волосатыми ногами.

- Надо сообщить мистеру Харрису! - вдруг заявил он и решительно направился искать смотрителя аэродоков.

Поиски увенчались успехом, мистер Харрис был найден в своем кабинете, причем тот факт, что смотритель спал, ничуть не смутил Рэнди, который деликатно подергал его за рукав. А после того, как смотритель проснулся, Рэнди заговорил.

- Мистер Харрис, мистер Харрис! У нас и у вас неприятности, проблемы, катастрофа, провал и просто плохие новости! - с серьезной, на сколько это было возможно, физиономией заявил Рэнди.

- Наш корабль, ночью, кто-то переименовал! Представляете?! Наш славный "Черничный пирог" теперь больше не "Черничный пирог"! Это просто невероятно и невозможно! Это ведь самое настоящее преступление, преступление против собственности! Вы ведь понимаете, что теперь нас могут обвинить в подделках документов! Ведь в документах стоит другое название! И не только нас, но и вас, мистер Харрис, потому что вы выдали краску, которой мы покрасили корабль, а потом кто-то закрасил наше, правильное название и написал там неправильное! Это ужасно, ужасно! Я слышал, от одного моего родственника, который много путешествовал и однажды общался с человеком, который когда-то читал заметки другого человека, который был свидетелем того, как судили человека причастного к неправильно заполненным документам на корабль. И его посадили в тюрьму, за то что он ошибся в названии корабля всего на одну букву! Представляете! Вместо "Синий лес", как было указано в документах на корабль, он написал на борту "Синий лис" и его посадили! Посадили на десять лет! Это ужасно! Мы не хотим в тюрьму, и вы тоже не хотите в тюрьму, правда мистер Харрис? Ведь если будут разбираться, кто и как исправил название на нашем корабле, то окажется, что это было сделано здесь, в аэродоках! На территории, за которую вы ответственны и сделано краской, которую вы выдали! Это же ужасно, мистер Харрис! Но не следует отчаиваться, я знаю что нужно делать! Мы снова перекрасим ту часть корабля, на которой написано неправильное название и снова напишем там правильное название, и никто ничего не узнает! Это же так просто! Только нам нужна краска, потому что тот, кто переправил название на корабле, вылили всю краску на землю! Специально, чтобы мы ничего не могли исправить! Наверное он сейчас пишет анонимный донос и сюда примчатся стражники, которые всех нас арестуют! Этого нельзя допустить! Нужно действовать быстро! Поэтому быстрее, выдайте нам краску и валик! Как вчера, мы все сделаем очень и очень быстро. Обещаем! - халфлинг говорил, говорил, говорил, говорил и еще раз говорил, а потом еще немного говорил, после чего говорил еще чуть-чуть.

Понятное дело, Рэнди не упоминал о том, что никакого корабля с названием "Синий лес" или "Синий лис" в природе никогда не существовало, и о том, что никакие родственники, никогда не рассказывали ему подобных историй. Но, ради благой цели, можно и слегка приукрасить историю, а еще лучше, выдумать совершенно новую. Ну, чтобы, звучало более солидно и внушительно.

- Да, бывают такие засранцы, считающие себя центром вселенной. Но, по крайней мере, мы все пришли вовремя, и к нам, по этому поводу, никаких претензий уже не будет. А то ведь, бывают такие, что за опоздание не десять минут готовы три шкуры спустить, при том, что сами опоздали на час. - Дон пожал плечами, проводил взглядом официантку, которая проходила мимо, с подносом на котором было несколько высоких стаканов с коктейлями.

- Когда я был маленьким, мой папаша говорил, что если бы в этом мире остались одни честные и порядочные люди, то он стал бы очень скучным местом, а потом бы все сдохли, от скуки. И, как мне кажется, мой папаша был чертовски прав. - хмыкнул и сделал неопределенный жест рукой, словно бы подчеркивая свои слова или просто разгоняя табачный дым.

- Сокер, нет. Как-то не зацепил. Да и все остальные виды спорта тоже. Бейсбол - иногда посмотреть, когда есть время и настроение. А вот родео, это да. Участвовал пару раз. В призеры, конечно, не выбился, но и мордой в грязь с лошади не упал. Уже не так и плохо. А так, для меня, главный спорт - карты, рулетка, кости. Просадить пару долларов, порой тоже приносит удовольствие, особенно, если после этого ты срываешь банк. - протянул руку, поднял со стола свой стакан, чуть шевельнул запястьем, заставляя янтарную жидкость заскользить по стеклянным стенкам.

- Ну и, естественно, дорога - самое занимательное развлечение из всех, которые придумали люди. Сегодня здесь, завтра там, после завтра еще дальше. Правда, со временем, появляется проблема, когда ты понимаешь, что ты был уже везде. Правда, примерно в это же время, ты уже понимаешь, что нет никакой разницы, куда ехать и просто едешь туда, куда ведет автострада. Потому как в этом и есть вся суть. - Дон сделал едва различимую паузу, а потом, тем же будничным тоном, продолжил.
- Вот такая вот херня. - и в несколько глотков допил остатки бурбона, после чего со стуком поставил стакан обратно на столешницу.

Светлячок оказался куда более прытким, чем рассчитывал Айван, да, к тому же, оказался вовсе и не светлячком, а какой-то непонятной малявкой с крыльями, которая, к тому же, еще и обсыпала его какой-то непонятной пылью, он даже чихнул несколько раз, от неожиданности. В следующий момент варвар уже висел в воздухе, совершенно не понимая, как это произошло. Окрестности огласились отборнейшим матом, которым Айван выражал свое отношение к происходящему, попутно пытаясь вернуться на землю и грозясь оторвать головы тем, кто к этому причастен. Вцепившись обеими руками в свой топор, он принялся размахивать им в разные стороны, явно совсем не понимая, что именно он делает, но это было единственное, что он мог делать.

Но, подвешенное состояние, в котором находился варвар, выкинуло очередную пакость и он начал переворачиваться, становясь с ног на голову, если можно было так выразиться. Когда же оборот полностью завершился и Айван повис над землей головой вниз, его килт, по вполне понятным причинам, задрался и присутствующие могли воочию убедиться в том, что суровые варвары, выходцы из холодного и заснеженного спанжа, под этим самым килтом ничего не носят. А так же в том, что Айван - вполне сформировавшийся мужчина.

Проклятия и ор перешли в утробный, громкий рык, лицо варвара побагровело, а глаза налились кровью, свидетельствуя о том, что он впал в неудержимую ярость берсерка. Топор в его руках порхал из стороны в сторону, словно бы и не весил ничего, вот только теперь это были не бессмысленные размахивания, как это было ранее, а боевой транс, пребывая в котором, варвар, крушил направо и налево все, что было в досягаемости его оружия.

- Правда? - варвар посмотрел на оных дев, снова почесав в затылке, словно все то, что они говорили ранее, он благополучно пропустил мимо ушей.
- Ну, раз так, значит пусть так и будет, в Лесные города, так в Лесные города. - он пожал плечами и добавил.
- Жалко повозку бросать. Хорошая ведь вещь. Полезная.

- Где тут ближайший трактир, в котором можно хорошо пожрать? - поинтересовался Ард. Информация о мире и гробнице его особо не интересовала, а вот информация о трактире, вполне могла быть полезной.

- Снова под землю лезть? - вздохнул Ард, рассматривая плиты и лаз.
- Может просто положим плиту на место и закопаем яму? - предложил он и посмотрел на своих спутников.

- Сдается мне, что ты найдешь с ним общий язык куда быстрее и лучше, чем все мы вместе взятые. - задумчиво произнес Ишимура, еще раз окинув орка взглядом.
- Ну, это твое решение, твоя жизнь, мое дело маленькое, предупредить и сказать правду, а там уже поступай так, как подскажет сердце или здравый смысл, тут уже как повезет. - он пожал плечами, потом поочередно назвал всех присутствующих, в том числе и тех, чьи имена уже были озвучены Сиди.
- Андре, давний спутник Лаффи по его приключениям и похождениям, может рассказать тебе, как все было на самом деле, но ты врятли поверишь, Дженкинс, дворецкий или бывший дворецкий, или не бывший, и не дворецкий, но дело свое знает, кстати вчера он женился, можешь поздравить, Селанс, рыцарь с копьем, правда, сейчас, он без копья, но сути дела это не меняет, Сурт, волшебник, маг и все такое прочее, если заметишь, что он начал что-то сильное колдовать, лучше прячься, Тохи, добрая душа и огромное количество оптимизма. - он внимательно посмотрел на присутствующих, пытаясь понять, не забыл ли он кого-нибудь, а потом добавил.
- Ну и я, Ишимура. Считай, что, с сегодняшнего дня, твоя, Дио, жизнь круто изменится. А вот в какую сторону, уже решишь сам.

Гном, вытащенный из соломы, молча сидел на полу, открывая и закрывая рот, словно рыба которую вытащили из воды. Слов, готовых сорваться с языка гнома, было на столько много, что он не мог определиться, с какого из них следует начинать. К тому же сам вид гнома, с торчащей во все стороны соломой, отнюдь не способствовал приведению его в адекватное состояние. Да и приятное ощущение легкости и приподнятого настроения, которое, все остальные, обычно, называют опьянением, куда-то подевалось, что портило настроение гнома еще больше. Но был еще один фактор, осознание которого привело гнома в крайнюю степень огорчения.

- МОЯ БОРОДА! - завопил Тимил во всю мощь своей гномьей глотки, осознав произошедшее. И вопить было от чего. Борода гнома, объект его гордости - была в НЕПОДОБАЮЩЕМ виде! Растрепанная и с пучками соломы, торчащей во все стороны, она представляла собой самое печальное и позорное, для любого гнома, зрелище, способное привести его в крайнюю степень огорчения. И это было очень мягко сказано.

- А-А-А! - продолжал вопить гном сжимая в руках свой молот и не зная куда деваться. В текущей ситуации он бы предпочел пасть на поле боя, чем предстать перед окружающими в таком, неподобающем виде.
- Ы-Ы-Ы! - он перешел на более низкий вой, которым, с равной степенью успеха, можно было отгонять волков, медведей и прочих хищников. Если бы таковые рискнули приблизиться к гному.

- Что? - не очень уверенно произнес Тимил, который, мягко говоря, был, буквально, оглушен страшным словосочетанием "математический анализ". Нет, естественно, как всякий гном он получил вполне подобающее образование и умел считать, не только на пальцах и не только на своих. Но, вот такие вот заумные фразы, очень часто ставили его в тупик, заставляя задуматься над тем, а не пытаются ли над ним посмеяться или, что еще хуже, уже смеются. А прощать подобное - было не в правилах у гномов.
- Э? - произнес Тимил, наблюдая странный маневр Освальда, нырнувшего внутрь сарая, так, словно он собирался встрять в драку.
- А куда это он? - вслух произнес он и посмотрел на Бздыня, что был рядом.
- Ты что-нить понял? - поинтересовался он у гоблина, когда у него в сознании что-то щелкнуло.
- В драку и без меня?! - проревел Тимил, вскарабкался на подоконник, вскинул над головой свой молот, как будто собираясь обрушить его на чью-то голову и, с громким боевым, непечатным, кличем, сиганул из окна, прямиком на крышу сарая, словно собираясь нанести по крыше оного хлипкого строения, тот самый страшный удар, которым славятся гномы и который гарантированно выбивает дурь, а так же мозги, из любой глупой башки.

Глупые поступки имеют свойство приводить к глупым последствиям, простая истина, которую, уже очень много лет, все гномы упорно игнорируют. И истина платит им ответной монетой, не упуская случая сделать последствия еще более глупыми, чем они могли бы быть. Тимил был гномом, самым настоящим, с огромной родословной, бородой, доспехом и боевым молотом. Поэтому не было никаких шансов на то, что, в его случае, истина даст сбой. Собственно это и случилось. И теперь гном торчал вверх тормашками из кучи сена, дрыгал ногами и ругался. Учитывая тот факт, что сена было много, ругань была вялой и неразборчивой. К положительным моментам можно было отнести то, что рукоять своего молота Тимил продолжал крепко сжимать в руках. Все же он был настоящим гномом, а заставить гнома выпустить свое оружие из рук, могло крайне немногое. И сено к этим немногим вещам, не относилось. Впрочем, мы увлеклись, вернемся к нашему гному и его сену.

- ...ыае... ...яно... авя ...выв... ...хы... ...зур... ...хыж... ...ювы... ...зак... ...аук... ...ыап... пим... ...мяк... ...ьию... ...ыыы... - доносилось откуда-то из-под сена, а ноги гнома дергались в разные стороны, словно он пытался танцевать какой-то зажигательный и крайне энергичный национальный гномий танец, например "В пятой шахте нашли золото" или "Сегодня в кабаке наливают всем задаром", но, не мог попасть в такт с музыкантами, которые уже приняли недельную порцию выпивки и теперь играют крайне своеобразную, и невообразимо сложную мелодию, причем, каждый свою.

Подрыгав ногами и поругавшись Тимил задумался. Данное действие требовало некоторой концентрации, поэтому гном даже перестал ругаться, и лишь изредка дергал левой ногой. Мыслительный процесс проходил медленно и со скрипом, причем таким отчетливым, что, буквально, был слышен всем присутствующим. Мыслей в голове гнома было не очень много и приходилось совершать значительные усилия, что бы их не стало еще меньше. Такие мелочи, как занозы и царапины, в данной ситуации были несущественными и, поэтому, стойко игнорировались гномом. Наконец, сопоставив события последних нескольких минут и сообразив, что он застрял в чем-то мягком, подозрительно похожем на сено, Тимил принял решение, что ему нужно выбираться наружу. Приняв решение, гном, приступил к немедленной его реализации, что вылилось в очередную порцию ругательств и дрыганье ногами. Впрочем сейчас дрыганье ногами было вполне обоснованным, таким хитрым образом Тимил пытался изменить свое положение в пространстве.

- Аккуратнее это как? - уточнил Тимил, все еще поглядывая не девицу, мало-ли, вдруг она просто тянет время и пытается их обмануть, что бы сбежать, а может и вовсе напасть. Кто их дылд поймет?
- Двери, что-ль, не ломать? Так, а смысл тогда от молота? Правильно выбитая дверь деморализует противника и, при некотором везении, может нанести ему определенный урон. Особенно если дверь большая и выбивали ее тараном. Стенобитным. Ага. Мы такими пользовались. Отличная штука, особенно если ее на колеса поставить и с горы спустить, своим ходом. Ох мы тогда за ней бежали... Зато насквозь прошел, через всю крепость, как кирка сквозь пустую породу. - пробурчал гном направляясь к ближайшей двери.
- Эй, кто не спрятался, тот получит молотом по башке! - рявкнул он, после чего пнул дверь ногой, намереваясь распахнуть ее, не особо заботясь о сохранности двери.

Тимил стойко держался, пока они продвигались через торговые ряды, торгующие всякой всячиной, которая, уважающему себя гному, и даром не сдалась, разве что ему за нее еще и приплатят. Поэтому на большинство реплик торговцев следовали довольно резкие ответы.

- ЯБЛОКИ В САХАРЕ! КУПИТЕ ЯБЛОКИ В САХАРЕ! ОТЛИЧНОЕ ЛАКОМСТВО ДЛЯ ДЕТЕЙ И ВЗРОСЛЫХ!
- Я что похож на ребенка?!
- КРУЖЕВА, КОМУ КРУЖЕВА! ПОД ЦВЕТ ЛИЦА! СДЕЛАЕМ КРАСАВЦА ИЗ ЛЮБОГО!
- Я те эти кружева сейчас в глотку забью, кружавчиками во внутрь!
- КУПИТЕ ПОЮЩИХ КАНАРЕЕК! НАСВИСТЫВАЮТ СЕМЬ ПЕСЕН, ДВА РОМАНСА И ОДНУ ФРИВОЛЬНУЮ ЧАСТУШКУ!
- Тьфу, мелочь, даже не закусить нормально.
- АРОМАТНЫЕ МАСЛА И БЛАГОВОНИЯ! ВЫ БУДЕТЕ ПАХНУТЬ ПОДОБНО БОГАМ!
- Ты что хочешь сказать что от меня воняет?!
- КУРИТЕЛЬНЫЙ ТАБАК С ФРУКТОВЫМИ АРОМАТАМИ! ПОПРОБУЙТЕ НОВЫЕ АРОМАТЫ!
- Да навоз из под пьяной свиньи лучше пахнет, чем твой табак!
- КЛИНКИ ИЗ КРЕПЧАЙШЕЙ СТАЛИ, РЕЖУТ ВСЕ! ОРУЖИЕ ДЛЯ НАСТОЯЩИХ ГЕРОЕВ!
- Да у меня ногти на ногах крепче, чем твои ковырялки!
- ВОЛШЕБНЫЕ АМУЛЕТЫ, СО СКИДКОЙ, ТОЛЬКО СЕГОДНЯ! ЗАВТРА В ТРИ РАЗА ДОРОЖЕ!
- Ага, нашел дурня, они ж только до завтра и дотянут!
- ОТЛИЧНЫЕ КОЛЬЧУГИ! СПАСУТ ВАС В ЛЮБОЙ СИТУАЦИИ! ВЫДЕРЖАТ ЛЮБОЙ УДАР!
- Да у моей бабушки носовой платок крепче этой тряпки!
- Эль.
- ... А почему бы и нет?

Как-то незаметно, в первую очередь для себя, Тимил остановился у неприметной лавочки, над которой весела неброская вывеска, с парой заковыристых символов, которые любому уважающему себя гному говорили куда больше, чем весь этот галдеж торговцев, продающих воздух. Символы были простые, но в то же время весьма говорящие. И говорили они всего два слова - "Гномий эль". Собственно и то самое слово, которое заставило его остановиться, он не услышал, совсем нет. Он его почувствовал.

Как и полагалось, по ту сторону прилавка стоял гном, еще бы, что бы гномы позволили кому-то торговать священным напитком своих предков? В горечи которого есть печаль прошлых поражений, а в приятном послевкусии воспоминание о славных победах. Чья пена белее снегов, что покрывают вершины Вархэвэна, напоминая о родных краях. Чья непрозрачность напоминает о родных шахтах, где прошла юность каждого гнома.

А все потому, что эль - это душа гнома. Забери у гнома оружие - он вцепится тебе в глотку руками. Забери у гнома доспех - он побежит в атаку еще быстрее, чем до этого. Забери у гнома солнце - он достанет шахтерский фонарь. Забери у гнома сталь - он сделает оружие из камня и проломит тебе череп, еще быстрее чем раньше. Но, забери у гнома эль и он перестанет быть гномом.

Одним словом, Тимил не мог не остановиться перед ТАКОЙ лавкой. Поздоровавшись с гномом, он завел неспешный разговор с ним, в включавший в себя пару обязательных фраз, про шахты, про погоду, про металлы, про цены на товары, про горы, снова про шахты, снова про цены, про объемы добычи руды, про несносных дылд, которые не уважают тех, кто не может перешагнуть через крышу их дома, про урожай хмеля и солода, про особенности обжига дубовых бочек, про кирпич и черепицу, снова про погоду.

И только после всего этого Тимил заказал себе большую кружку эля. С соответствующей закуской, естественно. Жаренные ребрышки, в остром соусе, которые так хорошо идут с темным и тягучим элем, и являются прекрасным дополнением к отличным гномьим пирогам с мясом, которые идут на ура с нежнейшей фаршированной уткой, которую нельзя представить без маринованных грибов, отлично дополняющих горячий гуляш и кашу с подливкой.

Внутри гном бурлил, кипел от злости, ярости и негодования по поводу того, что местные дылды не позаботились о том, что в их чертовых домах могут быть посетители нормального роста! А не такие, которые своей черепушкой цепляют Луну. В купе с разломанным стулом и позорным падением на пол, это треклятое окно с его высоким подоконником было последней каплей, которая могла обрушить плотину, до поры сдерживающую внутренне негодование Тимила и тогда бы все присутствующие познакомились со всеми пятьюстами сорока двумя матерными словами, которыми гномы, чаще всего, выражают свое недовольство, по любому, мало-мальски важному поводу, а чаще всего и без оного. По этому поводу у гномов даже есть песня "542 слова или Похмельный понедельник", в которой все эти слова перечисляются в рифмованной форме, некоторые, даже, по нескольку раз.

Тимил уже было открыл рот, что бы громко и отчетливо начать выражать свои мысли, но его бесцеремонно прервали, путем явления всем присутствующим какой-то непонятной кочки. Гном уже было собирался примерить к кочке свой молот, когда выяснилось, что кочка является троллем, командором и аристократом. Разницы, как таковой, Тимил не видел, разве что придется действовать другой стороной молота, той, на которой находится клевец. Но тот странный человек, который назвался их командиром, повел себя совсем не так, как ожидалось, да тут еще и поднос с чаем. Одним словом, пробурчав что-то себе в бороду Тимил устроился в сторонке и теперь наблюдал за разворачивающимися событиями.

- И сколько он за эту хреновину хочет? - ляпнул он, как только в комнате прозвучали слова о том, что появился кто-то, кто хочет продать какой-то скипетр, принадлежащий непонятно кому и непонятно когда. На его, Тимила, взгляд, это было самым важным.

- Какой-то буйный у нас покойник. - задумчиво сообщил Рикардо, потом посмотрел на Джима, словно бы ожидая его реакции на происходящее.
- Не нравится мне этот взрыв. Как бы не сталось, что один ожил, а второй того, наоборот. - задумчиво произнес он, после чего громко поинтересовался.
- Эй, Эрик, ты еще жив?
После чего уже обратился к Джиму.
- Ладно, давай тащить его обратно.

- Ну так я и хочу узнать. Куда мы бежим и зачем? - повторил свой вопрос Бенджи, продолжая немного раскачиваться из стороны в сторону.
- А то хватай то, бери это, беги туда. Ничего не понятно, но все такие серьезные, будто им платят по 10 баксов в час, за умное лицо и способность выпить три чашки кофе за пятнадцать минут. И вообще, я пьян. А в таком состоянии я могу совершать необдуманные поступки гораздо чаще, чем обычно. Все готовы идти на такой риск? А вот я не готов. Из вредности. - детектив продолжал излагать свои мысли.

Потом его взгляд сосредоточился на Элинор, точнее на том предмете, который Элинор держала в руках, а именно на бутылке с виски.
- Элинор, сколько раз я тебе говорил, тебе пить вредно. Вот только приляг поспать, а ты уже с бутылкой. Куда мир катится. - вздохнул Бенджи и протянул руку к емкости со спиртным, намереваясь избавить свою помощницу от такого вредного и опасного предмета, как целая бутылка виски.

Отклониться, отбить один нож, медленно, слишком медленно, вспышка боли в груди, мысль насмешливая "Чертова кошка", пожар, что в груди разгорается, всепожирающий, последние искры жизни неспешно гаснущие в темноте, что вдруг стала густой и осязаемой. Соленая кровь на губах, ноги не держат, опустился, почти упал, на бок завалился, обхватив рукоять ножа пальцами, бесполезно. Тьма подобралась близко, очень близко, утопив в себе все, что вокруг было, сделав неразличимыми предметы, звуки затухающее доносятся, словно через плотное одеяло, которым с головой укрылся, как в детстве, от страшилок детских в темноте спасаясь. Тогда тьма была помощницей, да и потом, не однократно помогала, скрывая от чужих глаз. Привычная тьма, давняя знакомая, перед которой остался должок не выплаченный и с которой есть о чем поговорить, да вот все никак времени не было. Вот теперь пора платить, да время поболтать появилось. Много времени, целая вечность. Тьма еще ближе подобралась, растворяя в себе сознание. Глаза закрыл, вереница лиц, едва различимых, имена забытые и полустертые памятью, товарищи, друзья, соратники, уже оплатившие свои долги перед тьмой, теперь и его очередь, не стоит заставлять ее ждать лишние мгновения. Дыхание прерывистое, вдох, выдох, кашель, кровь соленую сплюнуть сил уже нет, вдох, выдох, вдох... Тишина.

- Пф... - с иронией выдохнул Бенджи, влил в себя остатки виски из бутылки, выдохнул и оповестил всех присутствующих.
- Какое несчастье, у меня закончился виски. - искренне и с грустью произнес он, покачав пустой бутылкой, зажатой в руке. После чего осмотрелся по сторонам, на всякий случай, учитывая обстоятельства и декорации, вполне можно было ожидать пафосного и внезапного появления на сцене хозяйки сего заведения, и тут главное было - не пропустить момент этого самого появления, хотя бы для того, что бы изобразить восторженное удивление или, хотя бы, не получить чем-нибудь тяжелым по затылку.

- Ну и отлично. - резюмировал Мальтис, слыша высказывания своих спутников, которые соглашались с предложением попробовать наняться в охрану купцу. Он собирался еще что-то сказать, но задумался и внимательно осмотрелся по сторонам.
- Э... А где этот? Ну этот? Ну как там его. А, ну и ладно. - он махнул рукой, после чего повернулся к Салеме и Изидоре, и заговорщицки подмигнул.
- Тут такое дело, вроде как этот купец, падок до женского полу. Если, конечно, не соврали. Так что, ежели немножко подыграете, то может деньжат побольше заработать удастся. - он отступил на шаг, и внимательно осмотрел девушек, после чего вздохнул, покачал головой и скривил губы, отчего шрам на щеке немного искривился и стал более явным.
- Нет, не в нашем случае. Так нас точно взашей прогонят. - произнес он, снова вздохнул и зашагал ко входу в кабак.

- Однако. - хмыкнул Слэш, когда понял, что он таки может играть на таком странном инструменте. А раз может, то пора развернуться на полную мощность и вдарить звуковой волной по это чертовой твари. Благо она совсем рядом и цель вполне себе обозначена, ну и фиг с тем, что это пятка. Ахилес тоже, в свое время, погиб таким же образом, а значит попробовать можно.

С этими мыслями Слэш перехватил свой необычный инструмент и вдарил по струнам, в этот раз концентрируя поток музыки в одном конкретном направлении, а именно в пятку Ктулхи, которая зависла над ними всеми, если повезет, то звуковые волны проберут эту тварь от пяток до головы, войдут в резонанс с внутренними органами и разорвут Ктулху на части. Если повезет, конечно.
- Помирать, так с музыкой. - оскалился Слэш, а пальцы его с сумасшедшей скоростью перебирали струны, наполняя пространство звуком.

- Не нужно рассказывать таких страшных вещей. - пробурчал Бенджи, при словах о последней бутылке виски в штате.
- Ну да, отпускать его к мультам нельзя, а оставлять наедине с Бенни - можно. - все так же ворчливо продолжал детектив.
- Чует мой желудок, что выльется все это в такое, что нам потом еще долго придется расхлебывать. Ладно, пошли обратно. Нам надо еще в доки ехать. - продолжил он направляясь в сторону переулка, где должен был оставаться Бенни, по крайней мере, Бенджи был практически уверен, что Бенни должен был оставаться именно в этом переулке, а не в соседнем.

- Мне самому эта затея с шмуду-вуду не нравится, но других идей у меня нет. Ну кроме как, напиться до фиолетовых попугаев и узнать чем закончилась вся эта история в понедельник утром, из утренней газеты. Но, так уж сложилось, что мы вляпались в это дело, по самые уши, и выпутаться из него не проще, чем выпрыгнуть из движущегося на полных парах трансконтинентального экспресса, будучи одетым в костюм клоуна и со свиньей в руках, хотя был и такой факт в моей биографии. Так что, если у тебя есть идеи, можешь их излагать. - продолжил он, уже на ходу.

- Э? - только и успел сказать Бенджи, когда сообразил, что все куда-то подевались, а он, как дурак, стоит посреди улицы, в гордом одиночестве.
- Ох, вылезет мне боком эта самодеятельность, ох вылезет. - вздохнул он, осмотрелся по сторонам, а затем приложился к бутылке, сделав из нее глоток. Затем сунул револьвер в кобуру, закрыл бутылку, снова осмотрелся по сторонам, в поисках чего-либо, мало-ли что могли обронить мульты, а затем зашагал обратно, в переулок, где он оставил Элинор, Даррела и Бенни, попутно прикидывая, какую сумму выставит ему ворчливый таксист за сегодняшнюю вечернюю прогулку, и удастся ли спихнуть оплату этой суммы на кого-нибудь другого, например на городское отделение полиции.

Кроме этого, в голове вертелась мысль, что надо бы как-то подступиться к делу похищенного мульта, правда сейчас у Бенджи не было ни единого намека на то, с какой стороны следует хвататься за это дело, и стоит ли вообще в него встревать. Если мульта похитили эти самые безобразные придурки, влазящие из дыр, которые, в скором времени будет конопатить и замазывать все вменяемое и невменяемое население Мультауна, а в энергичности Кларабель Бенджи не сомневался, то вопрос со спасением похищенного мульта решится сам собой.

Ситуация с Сантино, которого увезли гномы, тоже была щекотливой, уж кто, кто, а гномы выставят отделению полиции, за транспортировку лейтенанта, такой счет, что за те же деньги можно было бы перевезти, из одного конца города в другой, все отделение полиции, включая мебель, архивы и личный состав. Бенджи сделал себе в памяти пометку, о том, что следует пару месяцев не показываться в главном отделении полиции, и тут же о ней благополучно забыл.

- Жив и то хорошо. - резюмировал он, осмотрев лейтенанта, после чего присел на корточки подле Сантино и похлопал его по щекам, пытаясь привести оного в чувство, после чего поднес к носу лейтенанта открытую бутылку с виски, с расчетом на то, что запах алкоголя поможет быстрее привести его в чувство.

- Статуи? Стоят? А вам дела нет? - Бенджи вздохнул.
- А вот мне дело есть, потому как одна из этих статуй мне кой-чего должна, да и вообще, с каких пор каким-то придуркам дозволено портить мне вечер пятницы? Кларабель, вот посуди сама, я имею право отдохнуть после напряженной рабочей недели? А уж у меня работа напряженная, об этом все знают. И не надо хихикать, тот случай с пожарной машиной и тремя десятками розовых кроликов - был частью моего плана. Так вот, имею право? Имею. И вот я захожу в бар, пропустить рюмочку, другую, поболтать о том, о сем, а тут врываются мелкие пакостники и наглым образом портят мне вечер. И что мне прикажешь делать? Утереться и делать вид, что ничего не случилось? - детектив внимательно посмотрел на мультов.

- Нет, проблему нужно решать, решительно и быстро. Вы прозевали то, как они обосновались в Мультауне, а ведь это ваш город, а они здесь пакостят. Я вообще не удивлюсь, если они хотят всех вас превратить в статуи, продать эти статуи в качестве парковых украшений, а на вырученные денежки устроиться в уже своем городе, причем совершенно без вас. Вот ты, Кларабель, думаю ты будешь очень органично смотреться в парке, возле фонтана. К слову, я даже знаю одного парня, в чьем саду такая статуя будет вполне органично смотреться. - детектив сделал небольшую паузу, словно бы размышляя о чем-то, потом опомнился и продолжил.

- И что тогда? Прощай контракты, прощай экран, прощай зрители, прощай веселье и смех детворы, вы хотя бы о них подумайте. Бороться надо с этой заразой, бороться. - устало произнес Бенджи, сделав глоток из бутылки, как раз к этому моменту мысли мультов направились в нужном направлении и он с облечением выдохнул.

- Вот, правильно мыслите. Организовать команды, по поиску и замазыванию дырок. Замазать их все, оставить одну, и возле этой дырки собраться всем, клеток побольше заготовить, прочных. И всех, кто из дырки высунется, хватать, отбирать оружие, крутить морским узлом и запихивать в клетку. А клетки, с этими придурками, потом полиции сдать, вам еще и благодарность вынесут, как сознательным гражданам города. Вот ты, да, ты, в очках, сразу видно, что смышленый малый, возглавишь это дело, уж ты то должен справиться, да что там должен, обязан, судьба всего Мультауна зависит от вас, так что не теряйте времени. Бей чужаков - спасай Мультаун! - Бенджи попытался представить, как именно будут благодарны полицейские, за такой подарок, но отогнал эти мысли на задний план, в данный момент времени они были не столь важны, нужно было направить кипучую энергию мультов в правильное русло, а потом попытаться убраться подальше, дабы не попасть под раздачу, потому как мульты натуры увлекающиеся и уж если возьмутся за дело, то мало никому не покажется.

- И да, за лейтенантом присмотреть надо, он, между прочим, пытался вас защищать, да не справился. Ну, оно и не удивительно, один против толпы, геройство, но безрассудное, так что, считай, один из вас. Кларабель, поручаю сие ответственное занятие тебе. - детектив наконец смог придти к мысли о том, как следует поступить с лейтенантом.

- И да, все мультов, что стали статуями, надо бы стащить в одно место. Я вот как раз направлялся в доки, там, говорят есть колдунья или ведьма, или кто-то еще, вообщем Леди-Вуду или Вуду-Леди, не помню точно. Вроде бы она что-то смыслит в этом деле. Никто о ней ничего слышал? Кто, что, зачем, куда и вообще? - небрежно поинтересовался Бенджи, с самым обыденным тоном.

Промахнулся. Сил мало. Слишком сильно потратился на этот замок, на его струны, на его полет. Слишком. Тьма, что кружится перед глазами, пламя, что танцует среди мыслей, опустошенность и тяжесть. Осел на пол, уперся ладонями в доски пола, капли крови, одна за другой на доски, капелью, как весенний дождь, соленый привкус на губах, удивление, как до сих пор держится. Вдох, легкие едва не рвутся, на части, выдох, кашель, кровь кляксами на полу, на руках, на одежде. Попытка подняться, не упасть, не уйти с головой во тьму, не потерять сознание, хоровод нестройных мыслей и образов, пелена перед глазами, размытые фигуры, кажутся совсем рядом, протяни руку только. Дотянуться до магов, порвать их, отправить в ад, вместе с их големами и мертвыми воинами, наивные мысли. Но все потом, потом, сейчас главное подняться на ноги, собрать остатки сил, оттолкнуться ладонями от пола, ноги напрячь, выпрямиться, попытаться устоять.

- Все чудесатее и чудесатее. - произнес Дэн, рассматривая содержимое коробки.
- Типа квиты, отплатил за ночлег и жрачку вчерашнюю? Обалдеть мля, у нас тут пиздец че творится, а орки, млять, ОРКИ, живущие типа как честь по чести. Мля, че творится, че творится. Давеча про танк вспоминали? Стащить, заправить, этих зеленых на броню и в атаку, мля. Писец наступит - как физически, так и психологически. - выдохнул, охреневая от новостей, продолжая рассматривать орков.
- Санчес как? - спохватился он, вспомнив про главу клуба.

- Так, стоп, Макс, когда ты посцать вышел они уже тут были? С машиной? Но ты не слышал, как они приехали? - уточнил Дэн, рассматривая машину из которой Зеленка притащил коробку с тушенкой и водкой.
- Если так, то нихрена они водить не научились, скорее всего они эту газель тупо толкали или тянули. Силы не занимать. Могу поспорить, что она еще и на ручнике стоит. Армия, мля, квадратное катим, круглое носим.

Повернулся в сторону гаража, вскрытого и приспособленного под склад.
- Надо на двери какой-нибудь нормальный замок повесить, что бы не было видно, что двери вскрыты. И да, в маркет надо будет вернуться, там вроде был магазин зимней одежды, она нам - ой как пригодится. Да и до черта там чего полезного можно еще взять. Опять же, может там в комнате охраны оружие будет. Хотя маловероятно. - вздохнул, посмотрел на орков и на Тима, который направился налаживать отношения.

- Ладно, попробуем контакт наладить. Авось не зашибут. - с этими словами вытащил из коробки бутылку водки и банку тушенки, и зашагал в оркам, выискивая того самого, вчерашнего орка, с легкого слова Иваныча окрещенного Зеленкой.
- Разговор есть. - произнес он скручивая пробку с бутылки и делая из нее глоток, после чего протянул ее орку.
- Ан'торга. - произнес указав на орка.
- Дэн. - произнес, после чего показал на себя.

- Ты меня понимаешь?

- Ха. На счет меня можешь не беспокоиться. Газетчики меня не донимают с тех пор, как я им честно и откровенно рассказал все подробности дела связанного с розовой цирковой коровой, тремя карликами торговавшими поддельными воздушными шарами и говорящей собакой, которая с точностью до 10 градусов предсказывала температуру на всю следующую неделю. По итогам феноменальных статей, троих писак уволили, двух отправили на психиатрическое обследование, а парочка редакторов пыталась забить меня кареткой от печатной машинки. - пожал плечами Бенджи.

- Но, как мне кажется, это все ниточки одного очень большого клубка с иголками и десятком спиц, который мы ищем в стоге сена при помощи прошлогоднего календаря и вилки для устриц, занятие крайне увлекательное, но мало продуктивное. Так что любая информация может быть полезной. С другой стороны, нанимателя, у нас с Элинор, сейчас нет и все эти события свалились нам на голову, как коробка с кукурузными хлопьями, из открытого кухонного шкафа, в который ты полез за банкой с кофе. И теперь ты стоишь и думаешь, следует ли рисковать и открывать холодильник, что бы достать молоко или можно обойтись обычным кофе, потому как сахар, на прошлой неделе сожрали пьяные крысы. - Бенджи поправил шляпу, слегка сдвинув ее на затылок и внимательно посмотрел сначала на Даррела, а потом на лейтенанта, ожидая его вердикта.

Эльф цеплялся пальцами за постамент, обламывая ногти и громко матерясь на своем родном языке, в минуты стресса разум словно бы забывал все остальные языки и наречия, перечеркивал годы учебы и давно заученные правила этикета, плевал на все и просто давал выход эмоциям, самым простым и эффективным способом.

- Теперь держитесь и не говорите, что не предупреждал. - огрызнулся эльф поднимаясь на ноги и снова занимая прежнее место на постаменте, внимательно посмотрел на струну, которую он только что потянул, перевел взгляд в другую сторону, стараясь найти струну, строго противоположную той, которую он только что тянул. Определившись с этим и он протянул руку к выбранной струне, и аккуратно, в половину от той силы, с которой дернул первую струну, повел струну в сторону.

- Работа? В вечер пятницы? Да это же двойной стресс! Тем более, в меня стреляли. Из автомата. И даже попали. Целых пять раз. В упор. - попытался возразить Бенджи своей помощнице, видя как бутылка с живительной жидкостью янтарного цвета уплывает из его рук.
- Все совсем не так, как ты себе представляешь. Я же, сугубо в лечебных целях. Вон парню как плохо, ни слова сказать не может. - он снова помахал рукой перед лицом парня, который вывалился невесть откуда.

- Поверь, что ему сейчас надо, так это хороший глоток виски, и мозги прочистит, и горло. Может он именно потому и молчит? Хочет выпить, а сказать не может? Ну прям, как пингвины. Хотя, нет, пингвины говорили. Много говорили, очень много, и я с ними говорил, правда о чем? Не помню. Но наверно о чем-то очень важном. Не зря же мы тогда столько выпили? Или это я пил, а они говорили? Или наоборот? Не помню. - Бенджи задумался и замолчал на некоторое время, после чего опомнился.

- И вообще, Элинор, поверь мне и моим прожитым годам, не было еще такой ситуации, в которой бы мне помешал глоток - другой доброго виски. Не считая футбольного матча на первенство штата. Но там было много сопутствующих факторов, в том числе лошадь в зеленой пижаме и продавец хот-догов. Но это старая история. И я имею полное право на эту бутылку. Хотя я за нее и не платил. - произнес Бенджи пытаясь донести до своей помощницы необходимость вернуть ему бутылку.

- О том, что нам надо следует отправиться в район доков? - прозорливо догадался Бенджи, в ответ на последнюю реплику мистера Сми. Он хотел сказать еще что-то, но в этот момент окружающая действительность немного изменилась, в частности произошел неконтролируемый выброс неопознанного тела из ниоткуда.

Бенджи прищурился и некоторое время смотрел на новоприбывшего, после чего забрал у мистера Сми бутылку с виски, сделал из нее глоток и вслух поинтересовался:
- И часто тут такое бывает? Или это новый способ перемещения в пространстве? Но как-то уж больно он ошалело выглядит, словно его по загривку чем-то тяжелым треснули. - после чего подошел к парню присел рядом на корточки, помахал ладонью у того перед глазами.
- Эй, добро пожаловать на Землю, приятель.

Бенджи посмотрел на Элинор, криво усмехнулся, едва заметно качнул головой, указывая на стол перед собой.
- Девочка, что ты знаешь о жизни? Что бы вот так стремиться к неизбежности? Присядь и послушай того, кто знает о ней чуточку больше. - Бенджи посмотрел в сторону бара, за стойкой которого виднелся помятый Сильвер.
- Бармен, бутылку виски и две стопки. Старый, добрый "Jack Daniel's" - мерило основных ценностей и бальзам для израненных душ, чьи раны не заживут никогда, сколько бы ты не выпил, и как бы не стремился забыть все то, что было. - он снова посмотрел на Элинор.
- Ты можешь сказать, что я жалок? Можешь. Но ты не можешь видеть того, что у меня внутри, не можешь видеть тех падших ангелов, что трогают оставшиеся струны моей истерзанной души, не можешь слышать их фальшивую мелодию, не можешь уловить такт, в унисон которому бьется мое сердце. Ты спешишь вперед, стараясь поймать искру и разжечь из нее пламя, не зная о том, что это пламя поглотит тебя без остатка, оставив лишь серый пепел, развеянный случайным порывом ветра. Сядь, девочка, ты еще все успеешь. Но потом будет поздно, потом, когда ты поймешь, что твое стремление привело тебя в тупик, темный, грязный тупик, в котором ветер едва заметно шевелит обрывки старых газет и где старый уличный кот исследует мусорные баки, в надежде найти свой обед. Не торопись бежать со всех ног, пытаясь угнаться за мечтой, ведь все знают, что догнать ее невозможно. Каждый твой шаг, лишь приближает ту пропасть, которая разверзнется перед тобой, когда до мечты останутся считанные дюймы. Пропасть, через которую нельзя перебраться, в которую можно лишь шагнуть, закрыв глаза, дабы не видеть той бездны, что тебя поглотит. - Джек снова посмотрел на бармена, ожидая заказанную бутылку виски и стопки.

Бенджи выпустил из рук совершенно не нужный ему револьвер. Зачем он? Какой в нем смысл? Железка призванная нести смерть, призванная забирать жизни, еще одно приспособление для уничтожения себе подобных. Жизнь и так коротка, какой смысл умышленно делать ее короче? Какой смысл во всей этой суете, шуме, беготне? Какой смысл во всем этом? Никакого. Все это лишь жалкие попытки хоть как-то заявить о себе, которые изначально обречены на провал.

Бенджи неуклюже поднялся, снял с головы шляпу, положил ее на стол, поднял упавший стул, поставил рядом со столиком, уселся, уставившись отрешенным взглядом на бурлящую толпу мультов выясняющих отношения друг с другом. Подпер голову рукой, посмотрел в сторону бара в поисках официанта или кого-нибудь, кто может принести ему выпивку. Да, бутылка виски - сейчас самое то, что бы отметить очередной безнадежно утраченный день, день, в котором он ничего не сделал.

Бенджи вздохнул и замер, в ожидании официанта, который, должен был рано или поздно объявиться. Рано или поздно? А какая собственно разница когда? Сейчас, через пару минут, через час? Это не важно. Сейчас все неважно.

Бенджи пропустил Элинор вперед и последовал за ней, на ходу размышляя вслух.
- Случайно? Нет. Тех кто хотел бы меня отправить на тот свет случайно - нету, а вот вполне целенаправленно и с умыслом, пожалуй найдутся. - заявил он, морща лоб.
- В свое время я нечаянно, а порой и намеренно, основательно потоптался по мозолям некоторых из них. Взять, хотя бы, пингвинов. Им мог не понравится мой глобус. - Бенджи пожал плечами.
- Были еще три поросенка, которые сварили волка, парочка дровосеков, которые зарубили волка, группа охотников, которые застрелили волка, причем, это был один и тот же волк. Еще было приведение, которое занималось подделкой банковских чеков. Правда ничего вразумительного ему предъявить не смогли, ровно как и надежно запереть хоть где-нибудь. Мульты вообще могут выбраться откуда угодно, а уж мультяшное приведение, так и подавно. - сообщил Бенджи после некоторой паузы.

- А вот и неприятности. - с видом знатока произнес Бенджамин, кладя трубку на рычаг и делая еще один глоток чая.
- Как всегда, вопрос жизни и смерти, и как всегда во внеурочное время. Для таких вот звонков надо завести отдельный номер телефона. И никогда не брать трубку, когда по нему будут звонить. - вздохнул Бенджи и поставил чашку на поднос.
- Вообщем на складе фабрики "АКМЕ" что-то случилось. Учитывая спектр деятельности этой фабрики, можно предполагать, что там могло случиться все что угодно, причем самых невообразимых размеров. - Бенджи проверил свой револьвер, удостоверился, что его связка ключей на месте, после чего подхватил плащ и некоторое время смотрел на диванчик, на то место, где должна была лежать шляпа. Потом перевел взгляд на глобус, хмыкнул, забрал шляпу и водрузил ее себе на голову.
- Придется съездить и посмотреть, что там случилось. А ты долго не засиживайся. - кивнул он помощнице и направился в сторону выхода.

Ламков некоторое времея молчал, обдумывая сложившуюся ситуацию, после чего обратился к спутникам, на русском.
- Думаю, нам не следует говорить того, чего не было. Все это безобразие, которое учинили революционеры, пусть это будет на их совести, я не собираюсь их выгораживать. И так едва удалось унести ноги из отеля и добраться до порта, попутно подхватив Рабиновича. А там уже и повезло, что нас янки подобрали. Вот только не понятно, как Дима умудрился в кому впасть. - высказав это Ламков замолчал, надеясь, что его слова были правильно поняты.

После того, как они очутились на корабле, Ламков по большей части сохранял молчание, когда же пришло время поговорить с безопасниками, он изложил им краткую версию событий, свидетелем которых он стал - шум выстрелов за окном, который его разбудил в номере. Спуск в холл, неожиданная атака революционеров, которые принялись стрелять по отелю и швыряться гранатами. Спешное покидание отеля, оставив там все свои вещи. Марш бросок к порту, обнаружение Рабиновича, погрузка на "Сигал", встреча с американским сторожевиком.

О тех событиях, которые ярко и красочно обрисовывали, как именно они убрались из отеля, попутно отправив в лучший из миров несколько особо рьяных придурков с оружием в руках Ламков предпочел умолчать.

Макс, который затравленно озирался по сторонам, медленно, все так же не решаясь отойти от стенки, двинулся в сторону Ирины, которая унесла с собой ту самую коробку, со склянками. Мысли сталкивались и кружились в невообразимых хороводах, но общая цепочка выстраивалась довольно логичной и предельно четкой. Если тот, кто стоит на воротах, не собирается их выпускать просто так, значит ему что-то нужно, возможно даже он явно намерен убить их, но, с другой стороны, без этих самых склянок, если верить тому, что он услышал, они не будут представлять угрозы для того парня, что стоит на воротах и явно не собирается отступать, а если так - то он явно будет рад заполучить эти самые склянки, что бы они не достались остальным, которые с помощью их содержимого собираются его убить.

Вывод прост - забрать коробку со склянками и отдать ее тому парню, на входе, что бы он не убивал его, а помог вернуться обратно. Не просто, для начала притвориться, что он смирился, просто хочет посмотреть, выбрать, понять. Притупить внимание Ирины, а потом схватить коробку и броситься бегом к воротам, главное успеть добежать, а там уже и тот, что на воротах стоит, поймет, прикроет, не даст остальным до него добраться, он же понимает, что иначе его просто разорвут.

А остальные? А что остальные, едва знакомые, да и то не со всеми, Макс для них никто, совершенно никто, пустое место, ноль, незначительная точка в их судьбе, которую они скоро забудут. Нет, это все не важно, важно не дать забить себе голову всякой ерундой, вся эта героика и спасение не пойми чего, от не пойми кого, Макса не касается, единственное, что важно - вернуться обратно, домой. Подло? Очень, но он не вызывался добровольцем, его не спрашивали, согласен он или нет, его не ставили перед выбором, его просто взяли за шкирку и притащили сюда, значит он ничем не обязан и ничего не должен.

Макс подошел к Ирине, медленно, словно опасаясь чего-то, показал пальцем на коробку. Медленно, дрожащим голосом, начал говорить.
- Это действительно правда? Ну, духи? Они там? Ты что-то почувствовала? Это больно? А как они помогут? Может там есть что-то, что подскажет? Надписи? Ты же понимаешь теперь этот язык? - он кивнул на коробку.
- Посмотреть можно?

Осознание происходящего билось в голове Макса подстреленной птицей, истошно крича и хлопая крыльями, но было уже поздно, липкая кровь, пальцы зажимающие рану и пытающиеся удержать вываливающиеся наружу внутренности, и поток мыслей, который, вдруг, стал спокойным и размеренным. Все закончилось. Уже все. Чужой мир, огромный, непознанный, хранящий множество тайн и скрывающий бесчисленное количество чудес, такой близкий и враз ставший таким далеким, так и останется неизведанным, непознанным, чужим. Шанс, один из миллиона, миллиарда, сотен миллиардов, шанс за который многие бы вцепились всем конечности и зубами, оказался потрачен впустую. Так бывает, порой, неожиданные выигрыши приносят куда больше проблем, чем радости. Картинка стоящая перед глазами медленно меркла, становясь все более тусклой, невнятной, темной. Губы едва шевельнулись, выталкивая слова, слова которые уже ничего не значили.

- Сон... Он... Закончился...

А потом наступила тьма.

- А ты думаешь, что у них тут дело на поток поставлено? Предоставляем героев для спасения мира, цены договорные? - Макс нервно хихикнул.
- Не знаю, о чем ты думаешь и как себе представляешь то, что творится вокруг, но мне кажется, что мы первые и последние. Думаешь, что они не смогли бы найти носителей для этих тварей здесь? В этом мире? Среди тех, кто знает мир, знает язык, знаком с обычаями и традициями этого гребаного мира. Думаешь таких нет? Во всем этом гребаном мире не найдется горстки мудаков, которые бы согласились решить проблему? За идею, за деньги, за славу. Нашлись бы. Но они, по каким-то причинам не подходят. И что тогда остается? Последний шанс. Последняя надежда мира. Знаешь что такое - последний шанс? Знаешь. Притащить невесть откуда горстку тех самых придурков, которые станут героями, решат проблему, убьют дракона, победят в войне, свернут тирана. Ты никогда не читал фентезийных романов? "Янки при дворе короля Артура", "Принцесса Марса" и остальные, которых сейчас очень много? Когда на карту ставится все, а исполнителями становятся никому неизвестные заморыши, которым дали шанс стать кем-то значимым? Ничего не напоминает? И ты видел, как тот здоровяк в одиночку раскидал толпу, которая хотела его убить. Думаешь для него составило бы проблему решить вопрос без нашего участия? А если он не мог - то значит все обстоит так хреново, что на карту ставится все. И второй раздачи карт уже не будет.

Макс некоторое время молча смотрел на человека, который говорил что-то о демонах, паразитах и ханманах. Потом до его сознания начал медленно доходить смысл сказанных слов. Медленно, словно пробираясь через трясину бессознательного и топи очевидного, мысли вползали в разум Макса, с каждым мгновением становясь все ярче и отчетливей. Они скормили его одной из тех тварей. Тех самых, из бутылочек, которые он пытался разбить. Теперь она внутри его и медленно пожирает его, превращая во что-то чуждое, неестественное. Теперь все стало понятно, те кого скормили этим тварям раньше, уже под их контролем, и они стремятся скормить оставшимся тварям всех остальных, сколько там было бутылочек? Три или четыре? А какая уже разница. Теперь эта тварь внутри него, внутри, и он уже не будет тем, кем был прежде, он никогда не вернется к прежней жизни, просто не сможет, он всегда будет знать, что он не такой, что внутри него живет инородная тварь, помыслы и цели которой ему неведомы.

- С-с-суки. - едва слышно выдавил из себя Макс, медленно развернулся и, не разбирая дороги, на едва гнущихся ногах, двинулся прочь.

- О... - все так же удивленно произнес Эликоли, обнаружив, что шаткая пристань шла у него из под ног, оставив его стоять на верхушке столбика. Это сразу напомнило ему старого Мэта Пориту, который точно так же любил стоять на столбиках вкопанных в дно небольшой лагуны, правда он не просто стоял на столбиках, а размахивал руками, ногами и выкрикивал непонятные фразы. Почему он взбирался на эти самые столбики и махал руками - осталось невыясненным, потому как в один из дней из воды выскочила большая рыба и откусила Мэту голову.

Элиокли осмотрелся по сторонам, что бы понять, как лучше выбираться из этой ситуации, а так же - нет ли нигде поблизости какой-нибудь большой рыбы, потому как ему очень не хотелось повторять судьбу Мэта Пориты. Заметил Пако, цеплявшегося за такой же столбик и Бьярни, который бросился в воду. Почесал в затылке и поинтересовался.
- А может поищем лодку? А?

Макс, продолжал молча наблюдать за всеми разворачивающимися событиями, все это было нереальным, чуждым, пугающим, совершенно не укладывающимся в привычные ему рамки, ему очень хотелось, что бы все это оказалось постановкой, розыгрышем, шуткой, что вот сейчас вспыхнет яркий свет софитов, появится веселый ведущий и задорно начнет молоть чепуху, про очередное реалити-шоу, приближенное к реальности и ставящее своей целью поместить обычных людей, в необычные ситуации. И все это было понарошку, что лежащие на полу разрубленные тела - это муляжи, а так же хорошо загримированные актеры, а двухметровый громила - на самом деле представитель клуба исторического фехтования, повернутый на эпохе викингов.

И самое главное, что все это просто закончится, сразу, как по мановению волшебной палочки. И больше не будет панического страха, от которого немеют конечности, не будет этой проклятой темноты, не будет всего этого кошмара, который он испытал на своей шкуре.

Макс ждал, но ничего подобного не происходило, не вспыхивал свет, не раздавались аплодисменты, все становилось еще хуже и хуже, чертов здоровяк, делал непойми что, хватал остальных, совал им в лицо какие-то склянки. И остальные вели себя странно, не так давно они собирались драться с этим варваром, а теперь собираются его защищать.

Все это совершенно не укладывалось в голове у Макса, поэтому, он потихоньку двинулся в сторону дыры в стене, туда, где раньше были массивные ворота. При этом стараясь не упускать варвара из вида, что бы успеть убежать, если он проявит интерес к нему, Максу, и решит познакомить его с содержимым непонятных склянок.

Попытки отползти и спрятаться, которые тщетно пытался предпринять Макс, не возымели должного эффекта, возможно потому, что Макс не смог отползти на достаточное расстояние, или ввиду того, что его оппонент был крайне настойчив в своих действиях, которые он старался довести до логического финала, коим являлась оплеуха, отвешенная Максу.

Голова Макса мотнулась в сторону, вслед за ладонью, нанесшей удар, сознание встряхнулось и рассыпалось на целый ворох непонятных и не очевидных мыслей и образов, имеющих между собой крайне противоречивые логические цепочки.

Его притащили в странное место, от него что-то хотят, его бьют, на него кричат, от него что-то требуют. Но что? Что он им сделал? Чего от него хотят? Почему он здесь? Зачем его втянули во все это? Кто его втянул? С какой целью? Что вообще здесь происходит? Вопросы, огромное количество вопросов без ответов. И сильная затрещина, от которой перед глазами запрыгали яркие искры.

- Не бейте меня-а-а. - протянул Макс снова пытаясь втянуть голову в плечи и закрыть лицо руками.
- Я ничего не знаю-у-у. Не надо-о-о.

Потом еще чей то голос, громкий, тоже что-то требующий, что-то говорящий, слова прорывались в сознание, словно через пелену очень вязкого и плотного тумана, увязая в ней, растворяясь, теряя части слогов и смазывая окончания. Речь хоть и была громкой, но тонула в шуме, который присутствовал в голове Макса, в значительной степени искажая все услышанное.

- Э? - выдохнул Макс, когда ворота с грохотом обрушились на пол, заставив его инстинктивно втянуть голову в плечи, словно ворота собирались хорошенько огреть его по затылку. Появление светящегося шара и его последующий плавный полет, завершившийся яркой вспышкой, выхватившей из темноты то место, где они находились - заставили Макса замереть, в его сознании творилось форменно столпотворение мыслей, идей и попыток найти рациональное объяснение всему этому, но, к сожалению, ничего путного в голову не приходило, провоцируя у Макса самый банальный ступор.

А потом появились новые действующие лица. Воины, в доспехах и с клинками и копьями. Это уже совершенно не укладывалось в голове и Макс замер, успев в последних отблесках яркой вспышки увидеть варвара, метнувшегося в сторону воинов, того самого, которого он так неудачно пытался сбить с ног и который, теперь, в уже наступившей темноте, занялся истреблением только что прибывших воинов.

В глазах плыли разноцветные круги, последствия вспышки пылающего шара, теперь темнота казалась еще более черной и вязкой, буквально обволакивающая все вокруг и растворяющая в себе все то, до чего могла дотянуться. Капли, упавшие на кожу, вернули Макса в реальность, сознание услужливо подсказало, чем именно могут быть, эти капли, после чего Макс рванул с места, прочь, в темноту, подальше от звона оружия и стонов, подальше от того места, где непонятный варвар рубится с толпой воинов. Прочь от всего этого, убежать, скрыться, забиться в дальний угол и надеяться, что его не найдут.

Ругнувшись, Влад прищурился, пытаясь понять, куда лучше двигаться, что бы уйти из зоны поражения пулемета, испробовать на своей шкуре дырокол такого серьезного калибра не хотелось.

- Черта с два я второй раз сдамся. - едва слышно процедил он сквозь зубы.

Напружинил ноги, словно собирался рвануть с места и поставить парочку мировых рекордов, сделал короткий вдох и, улучив момент, бросился под укрытие стены, собираясь с наскока преодолеть препятствие.

А вот это уже ни в какие ворота. Не, точно псих, вон и бормочет непойми что, надо убираться от него, а то еще и ковыряльник свой в ход пустит. А это уже совершенно не то, с чего нужно начинать день. Лезть в драку с ним - бесполезно, вон как одной рукой ухватил и не пошевелиться. А второй еще в челюсть заедет и здравствуй, добрый доктор стоматолог.

От упоминания последнего, все внутри у Макса сжалось. Как и большинство людей, он испытывал чувство дискомфорта, при упоминании людей, чья профессия, на взгляд Макса, была узаконенной формой пыточных дел мастеров. Вон и кабинеты отдельные, с креслами специальными и инструменты особые, а бормашина вообще - не очень сильно отличается от пыточного инструмента.

Все это задействовало какие-то отдаленные логические связи и несвязанные между собой мысли, которые натолкнули на идею, что нужно что-то предпринять. Именно поэтому Макс расслабил мышцы и, в буквальном смысле, повис на удерживающей его руке, вынуждая здоровяка держать весь его вес на одной руке. Если повезет, то здоровяк просто разожмет пальцы и уронит его на землю, а там уже и удрать можно, в сторону улицы, что шумит в паре шагов отсюда.

Вместе с тем в голову ему пришла еще одна мысль, которую он сразу же и привел в исполнение.
- Помогите! Грабят! - громко завопил Макс, попутно думая, что хорошо, что не приходится кричать "Насилуют!".

- Граната, ...ять! - рявкнул Владислав, заметив черный цилиндр упавший на пол и сообразивший, что здесь произойдет в ближайшие пару секунд. Ламков, не обращая внимания на стрельбу, со всех ног рванул к гранате, собираясь одним точным ударом ноги отправить ее в полет, прочь из холла. Если повезет, то рванет она снаружи, главное уложиться в эти пару секунд и сделать все быстро, до того, как произойдет взрыв, главное успеть, главное не промахнуться. Чертовы революционеры, да какие они к черту революционеры, шваль, которая почувствовала безнаказанность и вседозволенность, чем и пользуется. Ну ничего, они еще пожалеют, о том, что сунулись сюда. Главное успеть. Главное не промахнуться.

- Обложили, мля. - пробурчал Владислав, пытаясь через дырки в двери рассмотреть того самого болтливого капитана. Было бы неплохо пристрелить его, прямо вот сейчас, через дверь, тем самым перехватив у нападающих инициативу, вот только, супротив двух десятков революционеров, с одним шестизарядным револьвером не повоюешь.

Ламков сплюнул и быстро отошел от двери, спрятался за низким диванчиком, паршивая защита, но хоть что-то.
- Их там не менее двух десятков, вооружены скорострельными дыроколами израильского происхождения. - сообщил он, по русски, обращаясь к тем, кто засел по ту сторону стола портье.
- Может гражданских отпустим? Их обещали не тронуть, нам же легче будет. Хотя, хрена с два они свое слово сдержат. - все так же по русски высказался он.

В мыслях Ламков уже выстраивал простую цепочку, вот, в двери, паля по всему что видят, вбегают первые штурмующие, их задача, подавить огнем все, что может оказывать сопротивление, что бы под их прикрытием в зал вбежали все остальные, вот именно их, нужно максимально быстро и точно ликвидировать, без суеты и спешки, стрелять в голову, что бы наверняка и без вопросов, а дальше, если повезет, то успеть добежать до трупов, подхватить их оружие, один "Узи" в левую руку, второй в правую, курки до упора вдавить и длинными очередями встретить всех, кто бежит следом за ними, глупо, безрассудно, абсурдно, но такого они точно не ожидают, вот на этом и сыграем.

Владислав еще раз взвесил в руке револьвер, поводил им из стороны в сторону, привыкая к весу, вскинул в руке, целясь в то место, где, по его предположениям, должны были появиться первые штурмующие, смерил взглядом расстояние, прикидывая, сколько времени ему потребуется, что бы добежать до оружия, выпавшего из рук незадачливых революционеров, выровнял дыхание, придется выложиться на полную, пусть тут и не стометровка, а намного меньше, вот только на беговой дорожке, если и стреляют, то из стартового пистолета и только в воздух, а тут будут стрелять из настоящего оружия и в него. Кровавый спорт, мля.

Небольшой бар вполне органично вписывался в интерьер бильярдной. Стойка, не большая и не маленькая, высокие табуретки, грозди самых разнообразных фужеров, висящие над стойкой, несколько пивных кранов, с деревянными ручками, отполированными до блеска и круглыми логотипами, обозначающими марки и сорта пива. Ряды бутылок на стене, по ту сторону стойки, перемежались черно белыми фотографиями актрис кино 40-60-х годов и цветными плакатами кинофильмов, тех же времен, центральное место среди которых, занимал плакат с надписью "Casablanca", с портретами Хамфри Богарта и Ингрид Бергман.



- Пиво, светлое. - Ламков обратился к бармену, указывая на один из логотипов, подождал пока Иван сделает свой заказ, рассчитался. Приподнял свой бокал, наблюдая за танцем пивных пузырьков, стремящихся к поверхности.
- А ничего тут место. Хорошее. Душевное. И поиграли хорошо, и отдохнули. Знал бы раньше, что тут такое место есть, тут бы и отдыхал. Ну, будем. - сообщил он, обращаясь к Ивану и приподнимая бокал.

Ящер прищурился, сделал шаг вперед и резко крутанулся на месте, собираясь нанести хлесткий удар хвостом по голени противника, с целью сбить неку с ног, а если повезет, то и вовсе выбросить за пределы круга, тем самым обеспечив себе быстрый выигрыш в поединке.

Вода в океане, как и ожидалось, оказалась достаточно теплой, песок достаточно сыпучим, а настроение, медленно, но уверенно приходящим в норму.

Искупавшись, Владислав некоторое время раздумывал, а потом, махнув рукой уверенно зашагал в сторону бара. Нет, повторять вчерашнюю ошибку он не собирался. Просто выпьет бокал холодного, с большой, белой пенной шапкой, пива. Всего один бокал. И все. Вроде бы и лицо, одного из тех, кто находился в баре - смутно знакомое. А не с ним ли он вчера пил? Черт его знает, вылетело из головы. Давно уже так не напивался. Надо бы контролировать себя.

- Бокал пива. - произнес он, обратившись к бармену. Что и было незамедлительно выполнено, после того, как на стойку легла соответствующая купюра, выуженная из кошелька, который Ламков все же не забыл захватить. На стойке появился вожделенный бокал пива.

Запотевший бокал, с капельками влаги, на боках, медленно собирающимися в большие капли и неторопливо скользящие к основанию. Пенная шапка, белоснежная и воздушная, словно облако, венчающее горную вершину. Цепочки пузырьков, быстро поднимающихся со дна бокала, перемещающиеся в янтарной жидкости. И первый глоток, терпкий, слегка горчащий, дарующий огромную гамму ощущений, присущую данному напитку.

Владислав выдохнул, вытер пену тыльной стороной ладони, повернулся к одному из присутствующих, прищурился, тщетно пытаясь вспомнить имена и лица вчерашних собутыльников. Все напрасно. Он, вполне, мог пить, как с этими парнями, так и совершенно с другими.

- Мужики, я извиняюсь, а я, случаем, не с вами вчера пьянствовал? Вечером? - поинтересовался он по русски.
- Лица, вроде бы знакомые, а вот точно сказать не могу, хоть убейте.

Утро выдалось сумбурным.

Хотя бы потому, что вчерашний день был крайне насыщенным на события, последствия которых имели самое паршивое воздействие конкретно на голову, так и на весь организм, в частности. Иными словами - вчерашнее неумеренное возлияние в баре, в компании кого-то из отдыхающих, вроде бы, даже русских, вылилось в жуткое похмелье, которое и послужило поводом тому, что Ламков, наплевав на море, пляж и заманчивых мулаток, практически весь день просидел в номере, уничтожая запасы холодной минералки и проверяя на собственном организме, на сколько действенным является хваленый Alka-Seltzer.

Ближе к вечеру состояние стабилизировалось, успешно преодолев фазы "ух-ё-ё-ё", "щас сдохну", "все, больше не пью", "как же мне плохо", "пивка бы", "вроде нормально" и уверенно закрепившись на позиции "не дождетесь".

Махнув рукой на свое небритое и слегка помятое отражение в зеркале, рассудив, что, по большому счету, всем окружающим плевать на то, как он выглядит, Владислав прихватил полотенце и покинул номер отеля, направившись в сторону океана, намереваясь немного поплавать и размяться. Конечно, можно было поплавать и в бассейне. Но плавать в закрытой воде, когда, буквально под боком, есть океан - казалось кощунством.

- Не, не с-с-скоро. И не думай, ч-ш-што я так легко куплюс-с-сь. Ты мне три крыс-с-сы долж-ш-шен. Одну мне и две моему брату. - буркнул Тайк и двинулся следом за ботом.
- Мож-ш-шет у Кш-ш-ш-ш в кабинете ч-ш-шего пож-ш-шевать найдетс-с-ся? Вон какой он упитанный. Точ-ш-шно в тих-ш-шаря у с-с-себя еду пряч-ш-шет, а потом е-с-с-ст, когда никто не видит. Мож-ш-шет, ес-с-сли мы его попрос-с-сим, он поделитс-с-ся? Ему ч-ш-што, ж-ш-шалко?

Следуя за ботом ящер добрался до искомого кабинета, приоткрыл дверь, заглянул внутрь и поинтересовался.
- К-ш-ш-ш у тя ч-ш-шенить пож-ш-шрать е-с-с-сть? А то у меня уж-ш-ше ж-ш-шивот бурч-ш-шит. И у брата моего тож-ш-ше. Так ч-ш-што на двоих ч-ш-шего-нить надо. Ага.

- Если бы не было тебя, то я бы сходил в торговый район, выбрал бы там паренька поприличнее, из тех, что за деньги делают все, заплатил бы ему пару монет, приодел и четко объяснил, что от него требуется, просто стоять и молчать, в том время как я - был бы его сопровождающим и говорил бы от его имени. Правда, врятли бы он выжил, при любом раскладе. Но тут подвернулся ты. Так что, я, по крайней мере, сэкономил на услугах портного. - он усмехнулся в ответ на вопрос об телохранителе без охраняемого.

- Для начала, нужно понять, что именно они продают. По известным нам данным, Блосс собирался приобрести большую партию оружия, а на аукционе собираются представить что-то интересное. Кто будет выступать продавцом и что будет продаваться - это именно то, что нам следует выяснить. Четкой информации нет, если бы она была, то не потребовался бы весь этот маскарад. - очередная усмешка.

- Что до оружия, правильно мыслишь - я бы тоже не пустил никого внутрь, с кучей железяк в под плащом. Поэтому этим тоже займешься ты. Вживайся в роль, импровизируй, заставь их пропустить нас внутрь, что бы при этом у нас не вывернули карманы. От этого зависит в каком состоянии мы выйдем из этого кабака. И да, на счет "заварушки", она всенепременно начнется. Когда они поймут, что ты не Блосс. А это всего лишь вопрос времени. - повозка как раз остановилась, щелчок пальцами и его лицо стало серьезным, как и подобает телохранителю.

Выбрался осмотрелся, кивнул, придержал дверцу, пока его хозяин выбирался наружу. Молча последовал за ним. Ожидая дальнейшего развития событий.

- Ш-ш-шелез-с-сяка. - протянул ящер заглядывая через плечо навигатора, при этом его пасть оказалась в непосредственной близости от лица последнего. Большая, зубастая пасть, слыхом не слышавшая о таких вещах как зубная паста и зубная щетка. Несколько мгновений ящер смотрел на бота, а затем заметил его добычу. Широко улыбнулся.
- Еда! - выдохнул он, протягивая лапу к дохлой крысе. Ловко подхватил ее за хвост, поднял на уровень глаз осмотрел со всех сторон, прошипел что-то невнятное, закинул голову в верх, широко раскрыл пасть, ощерившуюся большими клыками, поднял крысу над ней. Замер, закрыл пасть, посмотрел на навигатора. Протянул лапу с крысой к нему.
- Не хоч-ш-шеш-ш-ш? - ухмыляясь произнес ящер, наблюдая за парнем.

Рассмотрел татуировку культиста, выругался приглушенно. Кинжал тщательно протер, неизвестно еще какая зараза у них в крови. И откуда они тут взялись? Надо выяснить, как они связаны с Блоссом и своим сообщить надобно, о том, что тут произошло. Пусть выводы сделают соответствующие и нашего нового "друга" тщательно потрясут на предмет связей с культистами. Еще бы знать, за каким чертом тут ассасины появились. Как напоминание об ассасинах - боль в руке отозвалась, поморщился, снова помассировал. К делам приступать пора.

Трофеи, у охранников Блосса и то больше добра было, ладно. Поднять использованную перечницу, сунуть в сумку, перец раздобыть не сложно, перезарядить ее - пара минут. Мешочек с белым порошком тщательно завернуть в кусок покрывала в сумку убрать, склянки, протереть покрывалом, тоже в ткань завернуть, тоже в сумку. Потом уже разобраться можно будет, что к чему.

Клинки хорошие, ножны к ним интересно есть? Снять надо бы с тел, что бы не тягаться с оружием на показ выставленным. Тут уже проще, короткий клинок на пояс, меч за спину. Свои ножи метательные собрать, нечего разбрасываться, денег стоят, да и в бою пригодятся. И чужой нож найти, четко видел, как он обманку мою прошил. Знатный бросок кстати вышел, у меня не всегда так получается. Странно, вроде бы первый из арбалета стрелял. Так, тело есть. А куда арбалет подевался? Под кровать что-ли отлетел, когда на пол упал? Проверим. Быть может там еще что-нибудь интересное найдется?

Главное сундучок с деньгами не забыть, а то хорош же я буду, в дом влез, разгром устроил, трупов кучу после себя оставил, а то, за чем приходил, забрать забыл. Тут уже и остатки волос на голове рвать можно будет. От досады и собственной глупости. Значит и сундучок в сумку, увесистый. Ничего, потерпим, тем более, что эти деньги нужны для дела.

Интересно, дом Блосса закрывать нужно или так оставить? Тут и так проходной двор. Кстати, а ключи где? Я ведь слышал, как они замок на двери открывали. Найти их нужно. А то знаю я стражников, прикарманят ключики, что бы потом самим сюда заявиться, да еще и Блосса прирежут, что бы под ногами не путался. И вся работа насмарку.

Уже можно будет и уходить отсюда, с чистой совестью, двери, все же, надо закрыть. Во избежание. А то, здесь соседи отзывчивые, увидят, что двери открыты, а в доме много лишних и ненужных вещей скопилось, да и помогут по доброте душевной избавиться от излишков. Причем из самых благих побуждений и с чистой совестью. Мне б такую совесть.

Вроде ничего не забыл? Пора. А то надоели мне эти декорации, народу слишком много и все норовят кровь пустить.

Оттащив минотавра в сторонку Ард устроил его поудобнее на полу, после чего аккуратно отрубил голову.
- Вот, теперь больше не будешь непотребствами заниматься. - сообщил он голове, удерживая ее за оставшийся рог. Подумал, некоторое время, поставил голову минотавра на пол, подошел к фее и повторил процедуру усекновения головы.
- На всякий случай. - пояснил он свои действия и замер, обратив внимание на стены башни, увешанные оружием, присвистнул.
- Да тут же железа хватит, что бы хороший отряд вооружить! - сообщил он и тот час принялся снимать оружие со стены, рассматривая и взвешивая в руках каждый предмет. Гобелены варвар тоже не обошел вниманием, именно в них он собирался заворачивать снятые со стены трофеи.

- Начал говорить? Хорошо. - Вардан усмехнулся.
- Не прощает обид? А мы их обидели? Это, мы, пришли к, вам, в Орден и устроили резню? Это, мы, напали на, вас? Нет. Тогда о какой обиде идет речь? Орден обиделся на нас, за то, что мы не дали себя убить? За то, что мы покорно не ждали, пока нам перережут глотки? Как овцам на бойне? Обдумай свои слова. Это, вы, начали кровопролитие. Это, вы, подло нанесли удар в спину. А теперь ты говоришь об обиде? Если так, то обижаться должен не Орден, а мы. Не находишь?

- Ты обыкновенный фанатик, которому скормили красивую сказку, пообещали многое, взамен за преданность и верность, взамен за чужую кровь и чужие жизни, взамен за чужую смерть. Ты убийца, такой же как и мы, у тебя есть красивые одежды и дорогое оружие, но у нас есть то, чего нет у тебя, у нас есть честь. Мы убиваем, что бы выжить и дожить до завтрашнего дня, а ты убиваешь, потому что тебе так приказали, потому что тебе так повелели. Повелели твои хозяева, которые преследуют свои собственные цели, весьма далекие от чистоты. Твои хозяева, как и все прочие, хотят власти, денег, могущества. А что бы это получить, им нужны такие как ты, фанатики, безмозглые и преданные фанатики, согласные убивать любого, на кого покажут хозяева. Они прикрываются высокими целями, но путь их полит кровью, кровью, которую они проливали твоими руками, капитан Валериан. И чем же, ты, лучше нас? Ничем. Но, мы, не прикрываемся высокими целями и не говори пафосных речей, мы живем и выживаем в этом мире, стремясь урвать у жизни кусочек надежды и пару золотых монет и надеясь только на себя. А ты, всего лишь пес, который с пеной у рта будет рвать того, на кого покажет его хозяин. После чего с радостью будет вилять хвостом и жрать объедки с хозяйского стола. Ты пес. А, мы - свободные люди. - Вардан пожал плечами.

- Твой, Орден приговорил, нас, к смерти. Но, мы, живы, а, ты, уже мертв. Так может просвятишь, нас, перед тем, как покинуть этот мир, о делах своего Ордена? О том, почему на нас напали, и почему твой Орден, так боится нас? Да, именно боится, раз рискнул действовать так нагло и не считаясь с потерями. Твой, Орден послал, тебя, на смерть, что бы скрыть свой страх, свой страх перед нами, простыми и свободными людьми. Чего боится, твой, Орден?

Сон закончился на самом интересном месте, том самом, где он, Рикардо, весьма недвусмысленно и, с очевидными намерениями, пристроился к весьма фигуристой штучке, которая, к тому же, оказалась не местной. Так уж получилось, что, в этом деле, местные проигрывали ксеносам по всем статьям, поэтому, что бы выжать максимум, приходилось иметь дело вот с такими штучками и самое сложное в этом деле - найти правильный подход. Хотя, это было не в новинку, всегда можно было понять, как нужно действовать, зачастую одним единственно верным способом, который не отличался простотой, но это того стоило. Впрочем, нынешняя, выгодно отличалась от всех прочих, хотя бы своими размерами, которые явственно намекали, что придется попотеть, прежде чем достичь нужного результата. И вот он, Рикардо, сжимая в руках свой инструмент, собрался было начать самое интересное, когда его сон наглым образом был прерван. Новейший движок космического корабля, с массивным защитным кожухом, дернулся и медленно растворился в глубине сознания, еще до того, как Рикардо успел отвернуть первый крепежный болт защитного кожуха, до того, как он успел увидеть внутренности этого движка, до того, как он смог оценить все то изящество и скрытую мощь, которые, неизвестные ксено инженеры, заключили в этом образчике технологии.
- Черт. - прохрипел латинос, протер глаза, тряхнул головой, отгоняя остатки сна. Пожевал пересохшими губами, провел по ним сухим, как наждак, языком. Нужно добраться до своих вещей, там была фляга с водой, смочить горло. Но, для этого, нужно, сначала, попытаться подняться и выбраться из капсулы.

Минуты ожидания всегда тянулись очень медленно, особенно когда ожидаешь то, чего может и не быть. Как и в этот раз. Дом Блосса казался спокойным, тихим и не привлекающим внимания. Час времени потраченный впустую. Впрочем, час спокойствия тоже не малая роскошь, которую можно использовать с пользой, например обдумать свои дальнейшие действия. Но, вот уже пора заниматься насущными делами. Ключ, дверь, замок, щелчок, толкнуть дверь, оказаться внутри, притворить за собой двери.

- Хороший замок. Но не его вина, что ключ оказался у меня. - снова легкая ухмылка.
- И дом хорош, любит жить на широкую ногу наш новый подопечный. Любит. - мысленно оценил помещение, методично проверяя все возможные места, где могли бы храниться деньги или ценности. Увы, безрезультатно. По крайней мере на первом этаже. Значит нужно навестить второй. Лестница, еще одна дверь, еще один замок, сдавшийся без сопротивления. Жилые помещения, комнаты, спальня. А вот и искомое. Увесистая шкатулка с монетами. Сунул в мешок. Пожалуй, пора уходить.

Щелчок замка на первом этаже. Блосса отпустили или он сбежал? Глупости. Значит такие же ночные гости, как и он сам, у которых есть ключ. Очень тихо двигаются. Трое. Профи. Охрана? Какой нибудь магический маячок, о котором Блосс не сказал, сработал, когда открывал двери, вот они и пришли, что бы выяснить в чем дело? Может быть. Или, Франческо так кому то досадил, что его решили убрать? В любом случае, это кто то, кто связан с Блоссом. Тем более, что у них есть ключ, да и расположение комнат, им знакомо. Похоже, наше представление изобилует неожиданными поворотами событий, которые так любит публика.

Нет желания с ними возиться, да придется, на окнах решетки, не выберешься. Придется снова импровизировать. Итак, подготовим декорации нашего представления. Спальня. Быстро сдернуть покрывало с кровати, свернуть его на подобии фигуры человека, подушку положить, смять постель, все накрыть одеялом, так что бы казалось, что в постели кто то лежит. Хорошо, а теперь спрячемся. Портьера у окна. Нет, слишком явно, у нас ведь не третьесортное представление. Платяной шкаф, а это уже интереснее, но совсем не то. Чуть приоткрыть дверь шкафа, так, что бы осталась небольшая, но сразу заметная щель, прищемить кусок ткани снизу двери, так, что бы было ясно, что кто то впопыхах закрывал дверь изнутри и не заметил, что прищемил свой плащ. И главное, что бы это было сразу видно и понятно всякому, кто войдет в комнату.

А теперь пора занимать свое место на сцене, естественно за дверью, как и положено всякому порядочному герою. Не в самом углу, когда дверь открывается, то в щель между дверью и стеной можно заметить стоящего там человека, чуть податься вперед, что бы быть незамеченным. А заодно можно и немного сгустить темноту, лишним не будет. Прикрыть глаза, снова представить все это со стороны.

Человек, медленно входит в комнату, приоткрывает двери, видит, что в постели кто то лежит. Если это охранник, то он знает, что это не хозяин дома, потому что он не дезактивировал маяк на входной двери. Значит это ловушка, значит, где то в комнате есть тот, кто ее устроил. И где же он? Да вот же. В шкафу прячется, вон и кусок плаща торчит снизу, торопился видимо, когда внутрь забирался. Дилетант. Сейчас аккуратно его уберем, шкаф конечно жалко, хозяин ругаться будет, но так безопаснее. Ударить по дверце, вминая ее внутрь, это позволит перехватить инициативу, выиграть время, сбить с толку, а дальше дело техники. Значит делаем вид, что поверили и идем к кровати, а затем резко бьем по дверце шкафа. Шаг...

А если это убийца?

Да точно так же. Человек, медленно входит в комнату, приоткрывает двери, видит, что в постели кто то лежит. Хозяин, спит. Всего то делов, аккуратно подойди и ткнуть кинжалом в сердце или горло перерезать. Но что это? Платяной шкаф не прикрыт? Чей то плащ торчит внизу. Хм. Значит это ловушка, значит, хозяин дома услышал, что кто то вошел в дом, положил в постель, вместо себя, куклу и спрятался в шкафу. Похвально. Но все равно недостаточно. Сейчас аккуратно его уберем, шкаф конечно будет мешать, но если ударить по дверце, вминая ее внутрь, то это позволит перехватить инициативу, выиграть время, сбить с толку, а дальше дело техники. Значит делаем вид, что поверили и идем к кровати, а затем резко бьем по дверце шкафа. Шаг...

А что же делает наш герой?
Да все так же, спокойно ждет, когда человек войдет в комнату и отвлечется на его приманку. И атаковать, в тот самый момент, когда человек примет решение ударить по дверце шкафа. Все просто. Бесшумный шаг в сторону, выйти из-за двери. Рассмотреть противника, который смотрит на шкаф. Чем черт не шутит, может кто то из своих, хотя маловероятно. Легким взмахом руки метнуть нож, целясь в основание черепа, подхватить падающее тело, что бы избежать его шумного падения. Положить в постель, прикрыть одеялом, что бы теперь в постели действительно кто то лежал. Зачем? Как зачем? На первом этаже, у нас, остаются еще два участника этого представления, когда они заинтересуются, куда подевался первый, то пойдут проверить. Если повезет, то пойдут по одиночке. А дальше, все точно так же. Только второй труп нужно будет спрятать в шкафу.

А если они не захотят подниматься? Ну что же, тогда придумаем что-нибудь новое. Нельзя же разочаровывать публику. Она этого очень не любит.

Открыл глаза, прислушался, очень скользящие шаги человека. Осторожные, едва слышные. Опасный противник. Главное, что бы он не успел понять, где именно его обманули. Приближается. Затаить дыхание. Слиться с тьмой.

Дамы и господа, попрошу сохранять тишину.
Мы начинаем.

Вдох, выдох, вдох, выдох.
Красиво и просто, публика рукоплещет, можно откланиваться и собирать реквизит.

Снова в переулок, убедиться, что Блосс никуда не делся и не представляет угрозы. Извлек клинок из ножен, приставил к горлу Блосса. Быстро обыскал, избавляя его от оружия и вещей, которые спрятаны на теле. Теперь нужно немного поработать с клиентом. Раздел, сняв все драгоценности и украшения, оставив в чем мать родила. Подготовить его к следующему акту представления. Снять с него пояс или ремень с оружейными ножнами, если есть, связать руки за спиной, перекрестив их, оторвать рукав его рубахи, завязать ему рот, крепко, так что бы ткань не давала рта закрыть нормально. Второй рукав оторвать и перевязать ему пальцы на руках, что бы и пошевелить ими не мог. Проверить узлы.

Прибраться на улице тоже не помешает, обойти охранников, убедиться что мертвы, собрать метательные ножи, вытереть клинки об одежду убитых, затянуть трупы в переулок, в тот самый, где Блосс лежит. Только дальше оттянуть, в самый тупик. Обыскать.

Вернуться к Блоссу, легким похлопыванием по щекам привести его в чувство, но рот не развязывать, подождать немного, пока до него дойдет смысл ситуации. Бросить небрежно, доверительным шепотом.
- Ни к черту у, Вас, охрана уважаемый. Вы, ведь, солидный человек. А так опростоволосились. А если бы я хотел, Вас, убить? Что тогда? Внимательнее надо подходить к выбору охраны. Внимательнее. Я, как узнал, что такой важный человек, доверил свою жизнь таким оболтусам, не поверил, честное слово. И что я увидел? Что мне, черт возьми, сказали правду. Считайте, что я, авансом, спас, Вам, жизнь, ведь вполне возможно завтра или через неделю, на, Вас, могли совершить нападение. С крайне печальными последствиями. Вам, не кажется, что, Ваш, работодатель, совершенно, Вас, не ценит? Даже больше, он экономит на, Вас, экономит на, Вашей, охране, тем самым подвергая, Вашу, бесценную жизнь смертельной опасности, тем более, в наше, такое не спокойное время. Задумайтесь. Быть может он и вовсе, уже списал, Вас, со счетов. С жалованием перебоев еще не было?

- Ночь. - констатировал Маркус и снова прикоснулся к амулету. Некоторое время он вглядывался в темноту, стараясь понять, что за город расположился по ту сторону стекла. Потом сделал снимок на мобильный.
- Посмотрим, что за другими окнами. - произнес он и направился открывать оставшиеся два окна.

Вихрь мыслей, чувств, эмоций, которые невозможно передать словами, невозможно изобразить на картине, невозможно запечатлеть на фотографии, а можно лишь ощутить, почувствовать, погрузившись в этот омут наслаждения и отрешившись от всего остального, отбросив условности, проблемы и все то, что отрицает, запрещает, препятствует. Страсть. Всепоглощающая Страсть, ищущая выхода, не терпящая условностей и полумер. Желание. Желание овладеть этой девушкой, прямо сейчас, прямо здесь, и плевать на то, что родной мир остался где то за пределами досягаемости, плевать на то, что пару дней назад был на волоске от смерти и валялся в вонючей канаве, плевать на то, что она не человек, плевать на все. Сейчас есть только Желание. Только Страсть. И ничего другого.

Если тебя, интересует мое мнение, то ... Да пошел ты!

Варламов отвечал на поцелуи Ходы, не обращая внимания на боль, которая острыми уколами вспыхивала в разных частях тела, на то, что губы начали кровоточить, на то, что глаза девушки изменили свой цвет и теперь отливали янтарным блеском. Таким опасным и манящим. Он ласкал ее, скользя руками по груди, животу, бедрам.

Сколько это длилось? Секунды? Минуты? Часы? Кто знает. Время могло идти вспять, могло мчаться вперед подобно скаковой лошади, могло топтаться на месте, его просто не существовало, было только Сейчас. Сейчас, которое скручивалось подобно ленте без начала и конца, заставляя ощущать это "Сейчас" всеми чувствами, всей душой, всем естеством и одновременно раствориться в этом миге бытия, моменте вечности, мгновении жизни.

Одежда только мешала, нужно было избавиться от нее, как можно быстрее. Варламов принялся неуклюже стаскивать с себя штаны, освобождая свои чресла от лишней одежды, которая стала довольно тесной. Оставалось избавиться от одежды Ходы, руки Дмитрия скользнули к поясу девушки, пытаясь понять, как снять этот чертов кусок ткани, который называется юбкой. Нет, слишком долго. Варламов повернулся на бок, увлекая Ходу за собой, оперся на руку и сел на матрасе, согнув ноги в коленях. Приподнял Ходу, обхватив ее за бедра, теперь ее ноги охватывали торс Дмитрия, руки все так же обвивали шею, а проклятая юбка висела, словно колокол, не создавая больших неудобств, и опустил девушку вниз, входя в нее.

Кобель.

- Значит нужно взять камень побольше! - воодушивился варвар осматриваясь вокруг в поисках большого камня.

Снова мимо. Видимо, все те планы, которые так хорошо срабатывали в его мире, здесь были обречены на провал. Впрочем, ничего удивительного в этом не было. Другой мир, другие правила, другие планы, другие последствия ошибок. Главное - не проверять их на своей шкуре, шкура то одна, да и та, уже порченная. Варламов снова ощутил голод, странно, вроде бы не так давно ел? Или давно? Быть может он проспал куда дольше, чем ему показалось? А какая собственно говоря разница?

Не нарывайся. Еще пара умных мыслей, и тебя будут собирать по частям, по всем закоулкам этого чертова города. Молчи в тряпочку и все. Интересно, оборотень который контролирует себя и не зависит от Луны. Крайне интересно. А не пофиг? Ну какая, тебе, разница? Ни-ка-кой. Абсолютно. Это вообще не твое дело. Главное не выводить его из себя, а то пофиг, что верующий, порвет на полоски и скажет что так и было, ну может потом какой пост будет соблюдать, что бы грех замолить. Но тебе от этого будет ни холодно, ни жарко. Мда... Ситуация. А Хода, значит любит этот праздник... Свободные... Мля, ну сколько раз повторять можно? Тебе какое дело? Помалкивай, да руки не распускай. Это была случайность! Ага, как же, кобель недоделанный. Жуй лучше. Странно как то тебя кормят... Может специально откармливают? Что бы мясо мягче было? Бля... А то, но ты жуй, жуй, сил набирайся, они тебе понадобятся. Побегать придется, это к гадалке не ходи.

Вараламов снова кивнул головой, подтверждая, что он согласен выполнить поручение Ходы. Слова же о празднике Луны о никак не прокомментировал, правда достаточно было взглянуть на него, что бы понять какое сильное потрясение он испытывает, слушая рассказ Ходы. В его глазах явно читался страх, шутка ли целый район оборотней, которые пируют под полной луной. Он отчетливо вздрогнул, представив себе все это и постарался унять дрожь в руках. Что получилось далеко не сразу, хорошо, что он сидел на матрасе, а то вполне могло статься, что и ноги бы тоже отказали поддерживать его в вертикальном положении.

Нехитрая еда, все так же в пришлось есть руками и снова морщиться от боли в челюсти, правда в этот раз все было не так плохо, как в прошлый раз. Когда Хода снова взялась за тот самый горшочек, Дима внутренне напрягся, но старался не показывать виду. Все же события, которые, пусть и косвенно, были связаны с этим горшочком, имели далеко идущие последствия, причем не самые хорошие. А повторения того опыта, Вараламов, честно говоря, опасался.

- Совсем раздеваться? - поинтересовался Вараламов, неожиданно для себя понимая, что заливается красной краской. Странное ощущение.
Услышав ответ Ходы, Дима молча последовал ее словам.

Один суслик. Два суслика. Три суслика...

Маркус медленно дышал, стараясь успокоиться.
- Хм... - он внимательно рассматривал то, что осталось от рояля. Наклонился, поднял один из молоточков.
- Неужто Steinway? Да, черт меня подери. Steinway! Это же надо? Нет ну что за паскудство и расточительство. "Хорек" Бенджи оторвал бы у меня этот рояль с руками, зубами и прочими органами! Черт подери. Знал бы что он тут есть, приехал бы раньше и украл его у этих маразматиков, до того, как они решили проверить его аэродинамические свойства.

В том, что именно маразматики швырнули в него рояль, Маркус не сомневался. Ну посудите сами, кем нужно быть, что бы вот так за здорово живешь, угробить инструмент, чья стоимость заставит даже самую праведную монашку станцевать стриптиз в баре на 6-й авеню? Только маразматиками.
- Хотя... Если они швыряются роялями, которые стоят чертову уйму денег, значит у них есть еще что то более ценное. Или тяжелое. Хотя рояль тоже не самая легкая вещь... Может они его хотели просто перетащить с одного этажа на другой? Хе, не завидую я этим грузчикам.

Маркус прислушался, если рояль уронили грузчики, то до его слуха сейчас должны были доноситься изысканные выражения владельцев рояля, всецело характеризующие грузчиков, их верхние конечности, головы, половые органы и родственников по материнской линии.

Заодно Маркус прикидывал, как бы ему пробраться мимо рояля и добраться до лестницы. Молоточек от рояля, на который Маркус намотал кусок рояльной струны, он сунул в карман, в качестве напоминания себе о том, что он проворонил такую прекрасную возможность заработать.

- Какие вежливые домовладельцы. - отметил Маркус.
- И бережливые. - добавил он обратив внимание на темную лестницу.
- И просто скоты. - это было добавлено после того, как Маркус все таки зацепился макушкой о дверной косяк. Почесав ушибленное место, Маркус двинулся вверх по лестнице.

Сдав Танну на руки ведьме и после чего некоторое время наблюдал за всей этой кутерьмой, но вскоре, убедившись, что эльфийке ничего не грозит, ну кроме общества ведьмы, занялся более насущной проблемой, а именно поиском головы монстра. На это ушло некоторое время, по истечении которого, слегка помятая голова была найдена чуть в стороне от портала. Укатилась, видимо, решил варвар и собирался, улучив момент поинтересоваться у ведьмы на счет интереса ее к данному предмету, ранее находившемуся на плечах, во-о-от, общепринятый жест рыбака, такенного монстра.

Услышав, что один из спутников обратился к человеку с вопросом, о принадлежности оного к коробейникам, варвар заинтересовался, по двум причинам, во первых, он не знал, кто такие коробейники, а во вторых - вполне могло статься, что, раз этот человек пришел к ведьме, то его интересуют разные зелья и магические вещи, а значит и голова монстра, его, тоже, может заинтересовать.

- Голову свежеубитого монстра не желаете приобрести? - поинтересовался варвар у человека, к которому общался Мигель и потряс в воздухе головой монстра.
- Первый сорт. Дешево отдам.

Удар о пол, кроме ужасной боли вызвал головокружение и приступ тошноты, побороть который удалось далеко не сразу.

Блять. Ну что, мачо недоделанный? Мало тебе морду рихтовали? Сейчас еще и на Британский флаг порвут! Кретин! Бля... ну кто ж знал... Млять... Головой думать надо, а не членом, мудак! Черт, болит все... Ага, а сча она тебе еще оторвет кой чего, вообще выть будешь. Давай, придурок, извиняйся. И что ей сказать? Извините, я не то имел ввиду? Мля... Так еще быстрее порвут. Думай. Думай. Млять... Во зубы то какие. Девушка, а девушка, а почему у вас такие большие зубы? Идиот!

Варламов сцепил зубы, успокаивая дыхание и стараясь придать голосу как можно более спокойный тон.

- Трахнуть оборотня? - просипел он.
- Оборотня, о реальном существовании которых я узнал менее часа назад? И которых, всю свою жизнь, считал сказками? Оборотня, который может не особо утруждаясь меня порвать на части? Я похож на идиота? Да, я благодарен тебе, за то, что я сейчас не служу кормом для червей и крыс в той самой подворотне. Да, я в огромном долгу перед тобой за лечение, за еду, за крышу над головой. Но я не собирался делать того, о чем ты говоришь. Да, посмотри на меня, у меня нет ни одного целого места, ты же сама меня лечила и бинтовала. Каждое твое касание отдается во мне болью, от которой я могу в любой момент просто вырубиться. Млять, да, у меня банально не хватит сил на это! - Варламов перевел дух и продолжил, смотря девушке прямо в глаза.

- Я, просто, выразил тебе свою признательность, просто хотел приободрить, после рассказа о войне и о том, что люди вас боятся и ненавидят, ты казалась подавленной. Я просто положил тебе руку на плечо. Стараясь поддержать, отвлечь от тех мыслей, которые вертелись у тебя в голове. Да, ты мне нравишься, да, будь все по другому, я бы был не против приударить за тобой, перевести отношения на другой уровень. Но, черт побери, это не то место и не то время. Я - чужой в этом мире, у меня нет здесь никого, абсолютно никого. Первые ощущения, которые я испытал, попав сюда - боль, унижение и бессилие, что либо изменить. Я здесь никто - единственная надежда на то, что моя жизнь продлится чуть дольше, чем пару часов - это ты, Хода. И стал бы я рисковать своим единственным шансом?

В то время, когда Хода начала свое превращение Варламов, не обращая внимания на боль, попытался отползти подальше, забиться в угол, и вообще убраться отсюда подальше, причем под словом "отсюда" подразумевалась не только эта комната, этот город, эта страна, этот континент, но и вся планета вообще. Мысли же неслись мощным потоком, неся в себе определенную нагрузку, но, по большей части, они были однотипными.

Что за? Так же не бы... Еб! Блять! Оборотень? Оборотень?! Оборотень!!! Пиздец! Да она же меня нахуй порвет! А! Блять! Блять! Блять!

Звуки, которые вырывались у него из горла, сложно было отнести к вменяемой речи, скорее это был скулеж. Заголосить во все горло не давал страх, который сжал гортань Дмитрия железной хваткой, оставив самую малость свободы, для дыхательного процесса, который, впрочем, все равно замер, тоже от страха, от осознания того, что лишний звук может спровоцировать хищника, заставить броситься его в атаку. И тут уже помочь ничего не сможет.

Когда же Хода начала превращаться обратно, мыслительный процесс, слегка изменил свое направление.

Обратно! Не тронула! Млять! Фух! Нахуй! Еб! Глюки?! Нахуй такие глюки! Ебаная во все дыры реальность! Блять!

- Пиздец, это не Киев. - коротко сформулировал свои мысли о текущей ситуации Варламов, забившийся в угол громко, сипло дышащий и смотрящий на Ходу испуганными глазами. Первый шок постепенно отпускал и тело, еще не оправившееся от давешних побоев, тут же отозвалось резкой вспышкой боли, от которой закружилась голова, и черные круги замельтешили перед глазами.

Тайк вывалился из кресла и вскинул руку с пистолетом целясь в источник шума. Спустя некоторое время, до мозга ящера достучалась мысль о том, что это не диверсия, а просто повар пришел за оружием. Еще через некоторое время пришла вторая мысль. Впрочем, не сильно отличающаяся от первой - Повар пришел за оружием. Следом постучалась третья мысль - А на кой повару оружие?
Тайк был сегодня в ударе, целых три мысли подряд, которые не касались еды. Ну в некотором роде, все же в мыслях фигурировал повар, который готовил еду.

- Ну и кто это вс-с-се в порядок приводить будет? - поинтересовался ящер пряча пистолет в кобуру.
- И з-с-сач-ш-шем полез-с-с? Мог бы и с-с-спрос-с-сить.

- Алкоголь. - пояснил Бродяга.
- Самое лучше средство, что бы утопить в нем свои проблемы, а так же сделать девушку сговорчивой. Правда знавал я одну дамочку, которую перепить было невозможно. Можешь пробовать, но я не знаю, как оно на тебя подействует.

Вообще, во многих мирах, в которых мне довелось побывать, существуют легенды о том, что вино человеку подарили Боги. Правда в разных мирах, разные Боги и с разными целями. В некоторых мирах считают, что вино было преподнесен людям добрыми Богами, как дар, что бы люди могли вкусить его вкус и отдохнуть от дел, наслаждаясь дивным напитком и ведя неспешные беседы о судьбах мира.

В других же мирах существует версия, что вино было дано людям злыми Богами, в качестве искушения и греховности, что бы люди, испившие его, впадали в безумство, совершали недостойные поступки и вообще предавались греху.

Был я в одном мире, где легенды утверждают, что все было совсем наоборот, мол люди сами научились делать вино и преподнесли его в дар Богам, которые в последствии благословили данный напиток.

Был еще один мир, там бытует мнение, что когда то давно, один хитрый человек, смог незамеченным пробраться в чертоги Великих Богов и украл там флягу с вином, а так же подслушал разговор Богов, которые обсуждали процесс производства вина.

Этот человек смог вернуться обратно и принес ту самую флягу, что бы его товарищи смогли оценить напиток, когда же вино закончилось, он предложил попробовать сделать свое собственное вино. Когда Боги узнали об этом, они рассердились и решили сделать из вина яд. Но тот самый человек, который украл флягу, внес некоторые изменения в рецепт и вино не стало настоящим ядом. При его умеренном потреблении оно благоприятно воздействует на человека, но если его перепить, то проявляются те самые ядовитые свойства и человеку становится плохо.

Бродяга наполнил свою кружку и снова сделал глоток.
- Ты, как я понимаю, в некотором роде, имеешь отношение к Богам, то вполне может быть, оно придется тебе по вкусу. Впрочем, данное вино может понравится далеко не всем.

-->Анрос (Детора Мариал)

- Холодно? - переспросил Бродяга.
- Хм, это трудно объяснить на словах. Холод это такое чувство, которое человек ощущает, когда замерзает. Сначала замерзают пальцы, кисти рук, ступни, они постепенно теряют чувствительность, коченеют, перестают двигаться, перестают слушаться. Идти становится все труднее и труднее, холод, словно тонкие иглы начинает пронизывать тело, становясь все более и более настойчивым, постепенно забирая тепло и заменяя его стужей. Так, человек начинает замерзать, он теряет тепло и не может согреться, а потом просто падает, не будучи в состоянии двигаться далее. Дальше все просто, холод промораживает человека насквозь, и забирает его жизнь. Примерно так.

- Холод чувствуют все и грешники, и праведники, ему нет дела до того, какие поступки совершал человек. Конечно, есть исключения, есть существа, которые превосходно переносят холод и стужу, совершенно не ощущая ее. Встречал я таких, не скажу, что встреча была приятной, хотя бы потому, что меня едва не съели. Однажды я встречал человека, мага, последствия одного из его экспериментов - сделали его совершенно невосприимчивым к холоду, но крайне чувствительным к теплу, поэтому жил далеко на севере, среди вечных снегов. Пока я до него добрался, едва не в ледышку не превратился. Потом, когда вернулся, лекарь пол года меня от последствий той прогулки лечил. Паршиво было.

Когда Анрос зевнула, Бродяга, рефлекторно, тоже зевнул, прикрыв рот кулаком, и когда Анрос схватила его за плечо, машинально обнял ее за талию.
- Ты зевнула, это свидетельствует об усталости. Когда человек устал и хочет спать, он зевает. Это нормально. И крайне заразительно, если в компании один человек зевнет, то остальные тоже начнут зевать. - пояснил он.

В подтверждение этих слов, маленький дракон широко зевнул, в очередной раз продемонстрировав набор мелких и острых зубов.

- Ал, они отказываются говорить! - Констатировал Ульфгард, продолжая наносить удары своим топором, стараясь основательно прорядить строй врага и превратить нападавших в мелко порубленный фарш. Брызги крови летели с лезвия топора во все стороны, когда Ульфгард с силой обрушивал его на закованных в латы противников, оставляя багровые пятна на броне и стенах.
- Мне кажется - они дурно воспитаны!

- А это мы у них сейчас узнаем. - Ухмыльнулся Ульфгард.
- Ведем счет, как обычно?

- Раз плюнуть. - Сказал варвар, правда в этот раз плевать не стал, опасаясь, что попадет в кого нибудь, все же столпились все вокруг, потом разбирайся, кто прав, кто нет, а Анаклие снова придется лечить раненых. С этими мыслями варвар снова полез в свой мешок и на этот раз извлек из него кремень и огниво.

"Хромая псина" была одним из тех заведений, где стоимость вашей жизни приравнивалась к стоимости вещей, находящихся в ваших карманах, и очень часто находились те, кто производил нехитрые вычисления и приходил к выводу, что ваша жизнь вполне может оплатить пару кружек пива и ночь со сговорчивой девчушкой.

Вардан сидел в темном углу и, не спеша, пил пиво, пребывая в состоянии, которое можно было расценить, как спокойствие и умиротворение. Сегодня днем, раззява купец, засмотревшийся на красивую женщину, медленно идущую по рынку, в сопровождении двух головорезов, не заметил, как с его пояса был срезан небольшой кошель. Обнаружившийся в кошеле перстень и десяток медных монет составили законную добычу Вардана. Перстень он тот час продал скупщику краденого и теперь располагал некоторой суммой денег, пребывая в том самом спокойствии и умиротворении.

Впрочем, расслабляться в таком заведении, как "Хромая псина", было непростительной роскошью, которую могли себе позволить либо самые отчаянные головорезы, либо безумцы. Ни первым, ни вторым Вардан не был и именно поэтому он сидел в темном углу, прислонившись спиной к стене, и скользя взглядом по посетителям заведения, стараясь не упустить момент, когда начнется всеобщее веселье под названием кабацкая драка.

В том, что она начнется, Вардан не сомневался, это было нечто вроде местной традиции и вопросом времени. Участвовать в ней он не собирался, а вот залезть под шумок в пару-тройку карманов и срезать пару кошелей с пояса разгоряченных дракой людей - это уже совсем другой вопрос. Хотя, сегодня Вардан и был при деньгах, но упускать возможность подзаработать - было бы глупо.

Вор скользнул взглядом по куртизанкам, некоторые из них выглядели не сильно потасканными и, за несколько монет, вполне могли составить ему компанию. Но это будет чуть позже, а сейчас нужно немного подождать, пьяная кабацкая компания уже достигла того предела, когда одно неосторожное слово может иметь весьма далеко идущие последствия.

- Раз плюнуть! - Сказал варвар, плюнул и пошел в указанном направлении, выискивая блестящий предмет, о которой говорил Куасси.